Он блефовал, на языке профессионалов это называется «психологическая атака для дестабилизации преступника(ков)». Может, ему что-то и удалось бы, но в другой раз.

После посещения города Хребта, знакомства с некоторыми офицерами милиции и общения с главой дорожных разбойников я знал, кто кому подчиняется и чей козырь выше в здешней игре. У нас был беспроигрышный вариант, мы прикрывались джокером.

— Как бы то ни было, — проговорил я, затягивая еще больше удавку на шее Хрохмина, — твоя смерть, полковник, идет впереди нашей, по крайней мере моей. Я буду прикрыться тобой и стрелять из-за тебя, а менты стрелять будут в меня сквозь тебя. От своих сдохнешь. А хочешь лучше вариант? — спросил я и, не дождавшись ответа, продолжил: — Андрюха сейчас рванет напрямик мимо БТРа. Он хорошо водит машину, а я тем временем расстреляю бензовоз, вот будет фейерверк. Но это все крайний случай, знаешь, почему?

Полковник молчал, но я сильнее сдавил удавку, и он просипел:

— Почему?

— Потому что никто в нас стрелять не будет. В Хребте «первая скрипка» ты. Ты главный магистр в ордене бандитов в погонах. Ты бы мог отдать приказ расстрелять машину с любым заложником. Потом бы смог оправдаться, а твой заместитель капитан Колодин не отдаст такого приказа, и прокурор его не санкционирует, потому что оба знают, после смерти полковника Хрохмина мало того, что будет следствие, так еще и пришлют нового начальника РОВД; это как-никак полковничья должность, и капитану ее не занять. А новая метла по-новому метет.

— Сука, — прохрипел Хрохмин.

— Либо ты, Гестапо, отдаешь приказ своим барбосам нас пропустить, либо мы переходим к варианту интенсивного прорыва. Тогда, сам понимаешь, без жертв не обойтись, а жертвы среди милиции и военных уже не спишешь на местных бандюков. Резонанс получится пренеприятнейший. С одной стороны, расследовать будет прокуратура, с другой — внутренняя контрразведка МВД (дело явно с душком), а гибели солдат привлечет к расследованию особый отдел округа и соответственно ФСБ. Такие силы будут задействованы, только держись. В этом случае, Владимир Леонидович, сам понимаешь, кому уготована роль бычка на заклание. Нынешний ваш министр непримирим к взяточникам, а уж к бандитам… Легким следствие не будет, порвут на части.

Хрохмин заскрипел зубами, но меня это не сильно волновало.

Я ткнул в затылок полковника пистолетом и прорычав ему на ухо:

— Ну, командуй, Гестапо.

Щелк — предохранитель автомата встал на автоматический огонь, музыкальные пальцы Акулова обхватили рукоятку, указательный палец лег на спуск.

— Ну, полковник. — Я нажал кнопку электроподъемника стекла, давая возможность Хрохмину не надрывать голосовые связки, и снова приставил пистолет к затылку.

— Лигостаев! — крикнул полковник и тут же закашлялся. Я слегка ослабил удавку.

Майор, уже сжимая двумя руками «АКСУ», не спеша направился к нашей машине. Не доходя полутора метров, он остановился, я слегка сдвинулся, развернув корпус в его сторону. С такого расстояния и под таким углом я без труда за секунду всадил бы две-три пули в промежуток между бронежилетом и каской.

— Майор, — проговорил более уверенно Хрохмин, — пропустите нас. Без досмотра.

— Виноват, господин полковник, — вытянулся перед машиной Лигостаев. — Получено распоряжение дежурного по РОВД, капитана Колодина, ни одной машины не пропускать без досмотра.