Неожиданно дверь кабинета открылась, заглянула женщина в форме старшего лейтенанта внутренних войск. Она вошла, поздоровалась и обратилась ко мне:

— Тут к вашей подопечной следователи пришли. Хотят поговорить с ней.

— Ну вот, — сказал я, — я ведь ее адвокат и должен присутствовать при их разговорах.

— Это уже ваши вопросы, — сказала старший лейтенант. — Вы разбирайтесь между собой. А я должна ее забрать.

— Нет, нет, — запротестовал я. — Я не могу ее вам отдать. Любой разговор, любой допрос следователя обвиняемой должен происходит только в присутствии адвоката. Таков порядок.

Женщина немного подумала.

— Хорошо, сейчас я пойду и скажу им об этом.

— Иначе, — крикнул я ей вслед, — я просто не отдам ее вам.

Женщина улыбнулась наглости моего высказывания.

— Интересно, кто это может быть? — спросил я Кристину.

— Вы же слышали — следователь…

— Нет, она сказала — следователи, — подчеркнул я. — Может быть, что-то случилось?

Кристина пожала плечами.

Мне было все это очень любопытно. Я приоткрыл дверь и увидел — старший лейтенант стояла в конце коридора и беседовала с двумя незнакомыми мужчинами в гражданском. Это не оперативники были и не наш следователь.

После этого разговор наш дальше не пошел. Было уже не до того. Я стал нервничать, сам стал ходить из угла в угол следственного кабинета. Однако никто к нам не заходил. Я снова открыл дверь и выглянул в коридор. На сей раз там никого уже не было.

— Ну что, — сказал я Кристине, — давай заканчивать?

На прощание я строго-настрого приказал ей ни с кем не вести никаких разговоров без моего участия.

— Просто отказывайся говорить — и все. Настаивай, что разговаривать о чем-либо будешь только в присутствии своего адвоката.

Она кивнула головой.

— Завтра я обязательно навещу тебя, — сказал я на прощание.

На этом мы расстались.

Когда я получал уже документы, поинтересовался, кто же приходил к Кристине. Старший лейтенант сказала:

— Да так, из одной конторы люди были…

— Конторы? — переспросил я.

— Да, — ответила она.

«Все ясно, наверное, ФСБ…»

На следующий день, несмотря на то что мне надо было ехать в суд для ознакомления с делом, которое должно слушаться в ближайшее время и где я должен был выступать как защитник одного фигуранта, я с утра поехал в Текстильщики. Почти бегом поднялся на второй этаж, взял требование, стал заполнять. Наконец передал листок дежурному.

Та неспеша взяла требование, стала просматривать карточки, потом вытащила и написала сверху «карцер».

— Как карцер? — спросил я.

Дежурная только пожала плечами.

— Я ничего не знаю. Числится она там.

— Как же это, если еще вчера она была в камере?

— Все может случиться, — сказала дежурная. — У нее сами узнаете.

Вскоре привели Кристину. Она выглядела нормально, только заметно было, будто невыспавшаяся, волосы немного растрепанные. Ясное дело, из карцера…

— Кристина, что случилось? — почти с порога спросил я. — Как ты оказалась в карцере?

Она спокойно подошла к скамейке, села к столу:

— В общем-то, пустяк…

— Ничего себе пустяк! Ты в карцере, в таких ужасных условиях… А ну, рассказывай, что случилось!

Посмотрев на меня и немного смутившись, она сказала:

— Вчера вечером… Вы ящик смотрели?

— Какой ящик?

— Телевизор.