— Нет, вчера не смотрел, занят был.

— Короче, показывали вчера какой-то фильм, про любовь, эротический, вечерний сеанс. Мы всей хатой смотрели. Не знаю, что произошло, но вдруг ко мне стала приставать одна «ковырялка».

— Какая «ковырялка»? — не понял я.

— Ну, женщина одна… Стала меня ощупывать, ласкать… Я вежливо говорю ей: я не по этой части. А она еще больше напирает, облизывает меня своими противными губами. Я и сбросила ее на пол. А та драться лезет. Начала я с ней драться, потом еще какие-то «мочалки» подошли…

— Ты, смотрю, хорошо тюремный сленг освоила, — улыбнулся я.

— Короче, мы подрались.

Я еле сдерживался, чтоб не рассмеяться. Перед моими глазами стояла картина — Кристина, не знаю, в чем они спят, в ночных рубашках или спортивных костюмах, ведет активную защиту своей девичьей чести от женщин…

— И что в итоге?

— В итоге меня в карцер. А их — в больничку…

— Кого?

— Ну, ту «ковырялку», которая ко мне лезла, — улыбнулась Кристина.

— Молодец, герой! А как в карцере?

— Ужасно! — ответила Кристина. — Темно, горит тусклая лампочка, окна нет, вода на полу… Я вас очень прошу, просто умоляю — пожалуйста, попытайтесь вытащить меня из карцера! Я не смогу там десять суток находиться.

— Десять суток? — удивился я.

— Да. А прошли только сутки. Я уже не могу больше!

Конечно, мне было ее очень жаль. Я тут же бросился к начальнику следственного изолятора, вернее, к заместителю начальника по режиму. Заместителем по режиму была женщина в звании подполковника. Не помню уже, какие доводы я стал ей приводить, но уговорил ее.

— Ладно, — сказала она, — выпустим мы вашу пассию.

— Почему пассию? Это моя клиентка.

— Что-то никакой другой адвокат так о своих клиентках не беспокоится, — улыбнулась подполковник, — а вы прибежали на первые сутки.

— Жалко человека, первый раз ведь, — стал объяснять я.

— Нет, я вас понимаю.

— Так когда вы ее освободите?

— Как это? Я должна ее освобождать?

— Нет, поднимете ее в камеру, наверх, — поправился я. — И, надеюсь, камера будет другая?

— Нет, она может вернуться в прежнюю камеру, проблем не будет, — ответила подполковник. — Сегодня же вечером или завтра утром. Посмотрим.

Вернувшись домой, я почти целый вечер думал, обманет меня подполковник или сдержит слово. Да нет, не должна…

На следующее утро я не мог поехать в изолятор, так как начался суд. До обеда сидел в городском суде, слушал дело, выступал, а сам только и думал о том, освободили из карцера Кристину или нет. Сразу же после окончания судебного заседания сел в машину и помчался в Текстильщики. Главное — успеть до шести часов, потому что позже подследственных не выдают. Попал я туда в половине шестого, быстро выписал документы, жду.

Наконец дверь открывается. Бог ты мой, что стряслось? Кристина передо мной или нет? Входит совсем другая девушка — в тонких брюках-стрейч, в туфлях на высоких шпильках, с какой-то невообразимой прической, в ушах клипсы, эффектная блузка… Я онемел от неожиданности.

— Вы что, не узнаете меня? — пошутила Кристина.

— Узнаю, узнаю, — сказал я. — Как ты преобразилась!

— Спасибо вам большое, что из карцера меня вытащили, — сказала Кристина.