— Попробую…

— Звони! — Он протягивал мне сотовый телефон.

— А если его дома нет?

— Тогда отложим на вечер. Только лучше бы сейчас, пока у меня время есть.

Я всей душой пожелала, чтобы неизвестный Чеботарев был дома, и набрала номер.

Арнольд Гаврилович оказался дома, о чем сообщил мне женский голос, и вскоре подошел к телефону.

— Это говорят из налоговой инспекции Петроградского района, — хамским контральто начала я и остановилась, с удовлетворением отметив растерянное молчание. — Что же это вы, гражданин Чеботарев, налоги не платите?

— Ка-какие налоги? — заплетающимся голосом пробормотал Чеботарев.

— Как это какие? — Я еще добавила в голос хамства и децибел. — Квартира по улице Ландау, дом восемь, вам принадлежит?

— Ну да…

— И вы ее сдаете, — припечатала я, — а налоги не платите.

По странным мяукающим звукам в трубке я поняла, что гражданин Чеботарев здорово перетрусил. Еще бы, всякий нормальный человек боится налоговой инспекции, даже если он честно платит налоги, а уж если нарушает, то при одном только упоминании этого учреждения, ему становится не по себе.

— За такое дело, дорогой товарищ, между прочим, уголовная ответственность полагается! — продолжала я, в глубине души жалея бедного Арнольда Гавриловича. — Сами посудите, квартиру вы сдаете около полутора лет (это я узнала от Иры), и за это время государство не видело от вас ни копейки!

Просто уму непостижимо!

Судя по всему, Андрей правильно угадал характер Чеботарева: вместо того, чтобы сразу же послать меня подальше, сказав, что квартиру свою он и не думал сдавать, а уступил на время другу или родственнику, несчастный Арнольд Гаврилович принялся жалобно оправдываться.

— Кроме всего прочего, вами еще и милиция заинтересуется, — продолжала я добивать страдальца, — поскольку сдавали вы квартиру случайным людям, среди которых, возможно, и преступники попадались.

Тут Арнольд Гаврилович возмущенно вякнул, что квартиру он сдавал не случайным людям, а исключительно порядочным, по предъявлению паспорта, и даже составлял договор и заверял его у нотариуса.

— Ах вот как, — протянула я. — Ну и что же мне с вами делать прикажите?

На том конце провода снова залепетали, что очень раскаиваются.

— Ну вот что, — я сделала голос чуть подобрее, — вижу, что не по злому умыслу вы от налогов уклоняетесь. На первый раз, так сказать, прощается, не буду к вам строгие меры применять. Мы вот как сделаем: вы мне сейчас по телефону прочитайте последний договор, с какого числа он действителен-то?

В трубке послышался быстрый шепот, потом удаляющиеся шаги — Арнольд Гаврилович отправил жену за договором.

— Так, так, записываю.., договор за номером таким-то.., настоящим подтверждаю, что гражданин Чеботарев А. Г, и гражданин Милютенко Владимир Иванович заключили договор…, так-так, ну про квартиру можете пропустить.., так, сроком на полгода, дата — пятнадцатое января этого года — всего три месяца прошло — и теперь будьте добры мне все паспортные данные…

— Мои? — пискнул Чеботарев.

— Ваши у меня есть, — строго напомнила я. — Второй договаривающейся стороны.

Так, помедленнее, Милютенко, Владимир Иванович, год рождения одна тысяча девятьсот шестидесятый, место рождения — город Ленинград, выдан двадцать четвертым отделением милиции и там в конце прописочку…

Милютенко был прописан в селе Хаврино Ленинградской области, в паспорте стоял штамп Хавринского сельсовета.