|
Мимо проплывали обшарпанные, какие бывают только в центральной части Москвы, стены. Двор тесен, заставлен сплошь иномарками, сверкающими и просто кричащими о достатке и богатстве владельцев, Олег умело втиснул машину между двумя красавцами с хромированными колесами, спросил: - Выбраться сможешь? Она с трудом отыскала крохотную кнопку, что открывает дверцы, но ответила достаточно независимо: - Я не такая уж и толстая. - Тогда выскальзывай. Приехали. Снова проходные дворы, затем приблизилась и охватила со всех сторон стиснутая массивными, как горы, домами площадь. Он кивнул на высокое здание из красного кирпича: - Остановимся пока там. Она замедлила шаги: - У тебя с головой все в порядке? Это же "Националь"! Он ответил рассеянно: - А где я тебе возьму "Хилтон"? Лопай, что дают. "Националь" надвигался, таинственный и страшный, здание совсем другого мира, куда входят совсем другие люди, которых видела только в масс- медиа: дипломаты, крупные финансисты, главы мафиозных структур, банкиры, нефтепромышленники, киллеры... Она напрягалась все сильнее, а когда впереди показалась и начала вырисовываться во всем блеске массивная дверь, когда засверкали золотом ручки, сердце уже колотилось, как у зайца, а заискивающая улыбка примерзла к губам. У двери тяжело отдувался огромный министр обороны, таким он показался ей. Судя по блистающим эполетам, галунам и украшениям, готовился принимать парад на Красной площади. Олег кивнул ему небрежно, генерал тут же склонился в поклоне и угодливо распахнул дверь. Юлия деревянными шагами двинулась следом. Она чувствовала испытующий взгляд швейцара, внезапно поняла, что он думает: богатенький иностранец привел местную непрофессионалку, что все еще стесняется изменять мужу за деньги. Она постояла в сторонке, пока Олег беседовал с клерком, потом он кивнул ей, и она послушно пошла следом, как восточная женщина. На широкой мраморной лестнице ноги утопали в толстом ковре. Когда он распахнул дверь в их номер, Юлия, выполняя роль кошки, вошла первой... и остановилась, загораживая вход. Олег толкнул в спину, прошел в глубину, сразу сел к телефону, потом увидел через открытую дверь соседней комнаты комп, быстро прошел туда, а она все еще стояла, оглушенная и завороженная. Богатство не бросалось в глаза, а роскошь не кричала о себе, как орут новые русские, что навешивают толстые золотые цепи и держат пальцы врастопырку. Здесь все выдержано в сдержанных тонах, полных достоинства. Предполагалось, что жилец настолько привык к своим миллионам, что ему нет нужды одеваться только от Кардена, ставить вокруг себя золотые бюсты: он может позволить себе появиться и в драных шортах. Она перевела дух, чувствуя, как все дрожит, будто после долгого плача. В раскрытую дверь видно Олега, он всматривался в монитор, а пальцы быстро бегают по клаве. Когда она тихохонько прошла в ту комнату, огромную, как главный зал в церкви, взгляду открылась еще одна дверь. Она робко взялась за позолоченную ручку, явно сделанную по особому заказу цехом золотых дел мастеров. Вместо ожидаемого шкафа для одежды, открылось что-то огромное, с люстрой как в Большом театре, с множеством дорогих кресел, диванов, столов и столиков, изящных ваз в нишах, крохотных статуэток на полках... - Это... что? - спросила она дрогнувшим голосом. - Здесь проводят конкурсы бальных танцев? Он на миг оторвался от клавы: - Не люблю танцы возле кровати. |
