Час от часу не легче!

— Говорить мне нечего, извинения принимаю. Отрезы можешь не приносить, просто оставь меня в покое.

Вилма стрельнула глазами по комнате и остановила взгляд на кровати. Рот её скривился, превратив хорошенькое личико в уродливую маску. Обернувшись, увидела, что впопыхах не застелила толком постель.

— Да, хороша соломенная вдовушка! — со значением ухмыльнулась Вилма.

— Вон, — мгновенно отреагировала я.

Видя, что непрошеная гостья идти никуда не собирается, вытолкала её взашей и на всякий случай заперлась изнутри. Внутри клокотала ярость. Подумать только, Вилма посмела обвинить меня в распутстве! Пожалуй, я поторопилась и стребую с неё отрез. И Иствану расскажу, как она извинялась.

В окно полетели комья земли. Не ушла, паршивка!

Поставив щит: не дождётся, не испортит мне лицо и одежду, распахнула окно и наградила Вилму простеньким заклинанием. Та завизжала и завопила: 'Убивают!'.

Разумеется, Истван услышал и вышел, чтобы разобраться. Вилма тут же прильнула к нему и сбивчиво зашептала, как пошла мириться, а я её оскорбила за правду.

— Правду?! — взорвалась я. Меня трясло от нервного напряжения, хотелось убить мерзкую девицу. — Если ты с готовностью прыгнула в постель Миклоса, то я не собираюсь.

С шумом захлопнула окно и отправилась на кухню, заваривать успокоительный чай. Огонь удалось зажечь только с третьей попытки, а потом едва не ошпарила руки кипятком: всё никак не могла успокоиться.

В дверь забарабанили. Я сделала вид, будто не слышу. Чай обжигал нёбо, ярость в душе всё не могла уняться. Отставив чашку, метнулась в комнату, откопала чистый лист бумаги и начала сочинять жалобу.

Пора, пора положить этому конец! Штраф отрезвит Вилму, научит следить за языком. Если Истван мозги не вправил, поможет мировой судья.

За дверью послышался женский визг и грохот. Кажется, Вилма кричала: 'Не надо!'. Нехорошо так, будто её действительно убивали.

— Рената, открой! — судя по голосу, Истван был в бешенстве.

— Катитесь к демонам! — тем же тоном ответила я и с удвоенной скоростью заскрипела пером.

Сегодня же отнесу жалобу в Управу и не успокоюсь, пока не зарегистрирую. Если понадобится, разбужу дежурного, в окно влезу.

Дверь затрещала, сотрясаемая мощными ударами. Некромант решил её выломать?!

— Только посмейте! — зашипела я и рывком поднялась на ноги. — Вдвоём сядете.

Метнулась к двери и поспешила оплести её чарами. Вот так, давай, попробуй расплести!

На мгновение стало тихо, а потом Истван елейным голосом напомнил, кто из нас практик, а кто теоретик.

Хорошо, успела отойти: дверь сорвало с петель и отшвырнуло к стене.

Задрожала посуда на полках, жалобно звякнуло окно, чудом не разбившись.

Первой в комнату влетела зарёванная Вилма. Истван грубо швырнул её мне под ноги. С налитыми кровью глазами, насупленными бровями, некромант напоминал разъярённого быка, которому всё равно, кого убивать.

Пальцы сомкнулись в солнечном знаке, а передо мной мгновенно вырос щит.

Кажется, Вилма разбила нос: лицо перепачкано в крови. Зарёванная, испуганная, она дрожащими губами повторяла: 'Пишт, за что?'.

— За что?! — тяжёлый взгляд некроманта метнулся с меня на неё. — Я тебе говорил, не смей её трогать, извинись. Ноги ей лизать будешь.

— Но…

— Будешь! А после никогда, повторяю, никогда близко не подойдёшь, если Рената не позовёт.