У входа в палатку зашуршало, что-то спросил часовой, кто-то ответил, полог откинулся, и появился граф Трюэль. Значит, скоро выступать.

— Луи, во-первых — здравствуй, во-вторых — что в лагере, и, в-третьих, — ты часом не помнишь, кто сейчас заправляет во Фронтере? У меня имя из головы вылетело.

— Жабий хвост!

— Не ври, господарей с таким именем даже там не бывает.

— А вот и бывает, твое величество. Где ж им быть, как не во Фронтере? — Трюэль ловко поймал запущенный в него Сандером кубок. — Ты не представляешь, что у них за имена и клички, — ежли поискать хорошенько, и Жабий Хвост отыщется, и Хрючий Глаз, и Перебейнос или Набейморду... Но нынешний называется Тодор.

— Точно! И сидит почти двадцать лет. Жись — его родич, вроде как...

— Ага. Но они как кошка с собакой. Тодор рад-радешенек избавиться от Жися, который под него копал, пока Филипп беднягу не пригрел.

— Знал бы ты, как я не хотел их с собой тащить.

— А что так? Воины они неплохие, даже очень. И верхами годятся, и пешими, да и под присмотром будут.

— В том-то и дело. Я привык верить тем, кто рядом.

— Ну, во время боя им верить можно. Вот потом как бы не напились да грабить не полезли. И от обозов их держать нужно подальше. Кстати, из Гартажа налог прислали.

— Хорошо, — рассеянно кивнул король, — поможешь?

— Легко, — Луи, насвистывая, взялся за пряжки на королевских поножах. — А Рито опять без доспехов.

— Ну, не совсем же.

— Не совсем, но все же. Говорит, ему так легче. Прямо атэв какой-то.

— Может, он и прав. Атэвы и впрямь не любят на себе железо таскать, но с ними я бы сразиться не хотел.

— Готово, твое величество, принимай работу...

— Убить тебя, что ли? — задумчиво произнес Сандер.

— Не надо, — в притворном ужасе взвизгнул Луи, прикрывая голову рукой, — лучше кого-нибудь другого.

— Уговорил, — в глубоких серых глазах сверкнула и погасла искра, — моя б воля, я б и вовсе никого не убивал.

— Жабий хвост, «никого» не получится.

— Я понимаю, пошли.

Их, разумеется, уже ждали. «Волчата», капитан дарнийских наемников с неизбежным долговязым племянником, граф Рогге-Стэнье, как всегда учтивый до чрезвычайности, командир лучников и арбалетчиков барон Шаотан и усатый и хмурый фронтерец, старательно опускающий глаза. Наверняка кто-то из его людей напился и учинил какую-то пакость... Ладно, сейчас не до того.

— Доброе утро, господа. С погодой нам, кажется, повезло.

— Да, день, без сомнения, будет солнечный. Очень подходящий день, чтобы разбить изменника. — Селестин Рогге-Стэнье рассмеялся приятным, грудным смехом.

— Вам не есть неприятно воевать с сыном вашей супруги? — поинтересовался ставший недавно бароном господин Игельберг. В вопросе дарнийца не было двойного дна, ему и в самом деле было интересно.

— Мой дорогой барон, — Стэнье отнюдь не казался обиженным, — сын жены и родная кровь — отнюдь не одно и то же. Уверен, что ваш племянник останется вам много ближе, чем потенциальный сын вашей возможной супруги.