|
. К Хаджи Рахиму подбежал Арапша. - Прости, мой почтенный учитель! Я виноват: зачем я, твой мюрид, оставил тебя одного! - Ты знаешь его? - указал на Арапшу монгол. - Скажи, Хаджи Рахим, могу ли я довериться этому джигиту? - Арапша храбр, как горный барс, и непреклонен и тверд, как алмаз! Его язык не знает лжи, рука не изменяет другу... - Я рад тому, что ты сказал. Я возвеличу его! С почтением согнувшись, приблизился старший из табунщиков: - Послушай, хан! Хотя ты без юрты и без коня, но если в твоем кошельке звенит золото, мы поймаем тебе сейчас отличного коня. - Арапша! - сказал монгол. - Выбери себе лучшего. Арапша окинул взглядом табун и указал на молодого гнедого коня. Он был несколько выше других и гораздо беспокойней. В то время как остальные кони мирно пощипывали траву, гнедой жеребец, подняв голову, озирался и отбегал в сторону для драки к другим жеребцам. - Ойе! Не легко будет поймать его! - сказали табунщики. - Это огонь, а не жеребец! Это зверь, зоркий и пугливый... Его плетью не ударишь, он сам бросится на человека! Вмешался старый Назар-Кяризек: - Мусук поймает коня, а мой младший сын Турган усмирит его. Это ему не впервые! Турган, взобравшись на рыжую кобылу, жадно слушал. Он ликовал. Глаза его сверкали от гордости: ему доверяют такое опасное и лихое дело - усмирить дикого коня! Глава 14 УКРОЩЕНИЕ ДИКОГО КОНЯ Мусук, прозванный так за ловкость, туже затянул кушаком свой тонкий стан, вскочил на поджарого горбоносого коня и с длинным тонким укрюком в руке поскакал в сторону гнедого жеребца. Сперва Мусук сделал широкий круг, стараясь обойти копя. Гнедой жеребец еще не догадывался, что ему угрожает опасность, и заигрывал с соседними жеребятами. Вдруг что-то его обеспокоило: он заметил приближавшегося табунщика. Матки, оберегая жеребят, спокойно отходили в сторону, открывая всаднику дорогу. Жеребята, следя за движениями маток, отбегали за ними. Гнедой насторожился. Он почуял приближение врага и бросился со всех ног в сторону, стараясь затеряться среди других коней. Мусук ни на мгновение не упускал его из виду. Он кидался в середину разбегавшихся коней и мчался за удалявшимся гнедым. Всадник был не раз совсем близко и готовился накинуть петлю, но разгневанный конь, взмахнув хвостом и потрясая головой с поднявшейся, ощетинившейся гривой, круто бросался в сторону и исчезал между другими встревоженными косяками. Мусук разгорался, не помнил и не видел ничего, кроме ускользавшего непокорного зверя. Он должен был поймать его во что бы то ни стало и не выпустить из рук, что тоже было трудным делом. Уже несколько раз гнедой конь ускользал от табунщика, брыкал ногами и бросался грудью на сбившихся в кучу коней, которые, подняв голову и заострив уши, с беспокойством следили за горячей погоней. Поджарый горбоносый степняк, на котором, пригнувшись к шее, мчался Мусук, как будто понимал тайные желания всадника. Не Мусук управлял конем, а скакун, в одном порыве с охотником, несся за ускользавшим диким жеребцом, выискивая его среди сотен других коней. Наконец молодой джигит настиг свою жертву, накинул аркан, отбросил в сторону укрюк и, прихватив конец аркана коленом, правой рукой сдержал дикого, прекрасного в своей ярости коня. |
