|
Лешка поклялся, что ничего не знает. Он переспросил номер телефона, который был написан в сообщении, и подтвердил: - Да, точно, это телефон валиной приемной. Слушай, никогда не знал, что Валя - скрытый мазохист! Не могу поверить, что он захотел пообщаться с тобой после этой статьи! Я набрала номер. Юмашевская секретарша засуетилась: - Ой, Леночка, у него сейчас совещание, но Валентин Борисович очень просил сразу же соединить с вами, как только мы сможем вас отыскать! Подождите секундочку... Валя моментально взял трубку: - Здравствуйте, Лена! - Здравствуйте, Валентин Борисович! Зачем вы просили меня перезвонить? - Я прочитал вашу статью. И очень хотел бы с вами поговорить. Вы могли бы приехать ко мне сегодня, в любое удобное для вас время? Часа через два я вошла в святая святых, куда до этого во времена Юмашева не ступала нога ни одного кремлевского журналиста - кабинет главы администрации президента в 1 корпусе Кремля. Я ожидала увидеть перед собой предельно жесткого человека, этакого главаря Коза Ностра, держащего в своих руках все нити управления страной. Но вместо этого увидела испуганного мальчишку, которому явно очень хотелось спрятаться ото всех под стол и, суча ножками, завизжать, что он больше не играет. Валя с порога кинулся убеждать меня, что это не он уволил правительство Кириенко, а сам премьер Кириенко чуть ли не на коленях умолял отправить его в отставку. Усадив меня напротив, Юмашев принялся по дням, и даже по часам, расписывать мне, как он, Валя, доблестно действовал в критические для Родины дни. Причем когда я пыталась вставлять какие-то уточняющие вопросы, он умоляюще причитал: Подождите, подождите, пожалуйста, дайте мне дорассказать, а то я собьюсь... Было такое впечатление, что он и впрямь вызубрил этот свой рассказ назубок и действительно боится сбиться, если хоть на секундочку отступит от текста. - Двадцать первого августа Кириенко вернулся из командировки. Я встретил его в аэропорту. И Сергей сам сказал мне: Я чувствую, что мы топим президента... Пересказывать всю версию, предложенную мне Юмашевым, не стану. Не стану по очень смешной причине, которую я объясню несколькими абзацами ниже. - Честно говоря, Лена, я уже просто устал все время защищать младореформаторов! - подытожил вдруг Валя. - Думаете, мне просто, когда ко мне, например, Куликов прибегает и требует немедленно арестовать Чубайса! (Здесь уже Валя заведомо смешивал временные пласты - описанный эпизод мог состояться только за много месяцев до этого.) - Что-то я не припомню, Валентин Борисович, когда это вы вообще защищали младореформаторов? - Ну вот, например, хотя бы в том случае с Куликовым! Я же тогда не дал Чубайса арестовать! - Ну еще бы вы его дали арестовать! Ведь это открыло бы возможность для уголовных процессов против всех, кто имел отношение к приватизации. Вам не кажется, что это вы защищали себя самого и своих друзей, а не Чубайса? - Все равно1 Вот вы пишете, что я все время отстаивал интересы Березовского! Но ведь я же не все время отстаивал интересы Березовского! Эта валина формулировка прозвучала прямо как анекдот. - А! Значит, не все время? Хорошо, Валентин Борисович, тогда не могли бы вы привести примеры, когда вы НЕ отстаивали интересы Березовского? - Смотрите, вот в прошлый раз, после Дела писателей, Борис Абрамович хотел, чтобы Немцова с Чубайсом вообще выкинули из правительства. |
