|
Потом перевернул листочек, написал слово БАБ и нацарапал рядом № 2. Теперь уж я просто-таки оскорбилась за Березовского: почему это первый номер в хит-параде Ястржембского достался не всенародно известному серому кардиналу, а какому-то неизвестному типу, у которого и фамилии-то своей нет, а только отчество Березовского?! Странность такой иерархии усугублялась еще и тем, что аббревиатура БАБ оказалась для Ястржембского все-таки произносимой в кремлевских стенах, а вот Абрамович он осмелился только написать на бумажке. Листочек с непроизносимым тайным именем был мной у Ястржембского изъят и аккуратно спрятан в кармане для проведения дальнейшего расследования. *** Расследование было проведено всего через пару дней: в гости к моей подруге приехал человек, близко знакомый с Березовским. И я решила попросту спросить у него: Кто такой Абрамович? Человек этот так же запросто ответил: Да не обращай внимания! Этот мальчишка - просто кошелек Березовского. Он в политике вообще ничего не петрит, а просто сидит в Сибнефти и считает деньги БАБа. Вряд ли мой собеседник предполагал, что в тот момент, когда я стану описывать в книге этот эпизод, Березовский будет уже давно в политэмиграции, а вот мальчишка Абрамович, которого Ястржембский тогда прозорливо наградил номером первым, продолжит рулить и при путинском дворе. *** Тем временем в сентябре 1998-го заправская кремлевская Шахразада Ястржембский все продолжал рассказывать мне кремлевскую сказку: - ...Поэтому все прекрасно понимали, что из-за БАБа Валя трупом ляжет, но не даст сделать Лужка премьером. Когда ЧВС (Черномырдин Виктор Степанович. - Е. Т.) провалился в Думе во второй раз, Валя начал лоббировать третье внесение той же кандидатуры! А знаете, что они планировали сделать? У Вали уже был готов запасной план: Дума в третий раз отказывается утвердить ЧВС, президент, по Конституции, распускает Думу, и в этот момент Валя убеждает Бориса Николасвича назначить указом на пост премьера уже не ЧВС, а генерала Лебедя - потому что тогда, возможно, пришлось бы уже вводить чрезвычайное положение и понадобился бы военный... (Кстати, версию о Лебеде позже подтверждал в беседе со мной и красноярский предприниматель Анатолий Быков, уверявший меня, что Березовский приезжал к нему в Красноярск просить миллион на президентскую предвыборную компанию Лебедя. - Е. Т.) - А вы все это Ельцину не пробовали рассказывать? - поинтересовалась я у Ястржембского. - Ну почему же - пробовал... Меня все, не согласные с Валей, даже откомандировали к Борису Николасвичу на дачу. Мы поехали вместе с Кокошиным, но говорил я. Я убеждал его, что вносить в Думу еще раз кандидатуру ЧВС, как настаивает Валя, - это самоубийство. Я убеждал его в личной преданности Лужка, напомнил ему, что Лужок никогда еще ни при каких обстоятельствах его не предавал... - И что Ельцин вам на это ответил? - Борис Николасвич со мной согласился внезапно ответил Ястржембский. У меня просто глаза на лоб полезли от изумления: - Ельцин что, вам так и сказал, что он согласен?! - Нет, словами он этого не сказал, потому что там все время Валя где-то рядом маячил... - принялся объяснять отставной пресс-секретарь. - Но по некоторым признакам я все-таки ясно понял, что Борис Николасвич не против кандидатуры Лужкова. - По каким же таким признакам вы, в таком случае, поняли, что он согласен?! - Ну... Президент кивал... - смутился Ястреб. Со мной просто истерика случилась от хохота: - Сережа, вы знаете старый советский анекдот про пьяницу, которого жена утром находит спящим на коврике за дверью и спрашивает: Что ж ты, когда стучал ночью в дверь, мне не ответил, что это ты - я же спрашивала: Кто там? Вася, это ты? А пьяница ей говорит: А я кивал! Видимо, из-за излишних параллелей после этого анекдота обоим стало как-то неуютно. |
