|
Пришлось перейти к делу безо всяких прелюдий. Я резко прервала поток чекистского сознания: - Как часто вы сейчас лично общаетесь с президентом? - Примерно раз в месяц... - честно сознался в чудовищном для страны факте шеф главной спецслужбы государства. - А с премьером Примаковым - чаще, чем с президентом? - Да, чаще, - с искренностью Павлика Морозова ответил Путин. - В неделю раза четыре бывает. Иногда чуть пореже - раз в неделю. А бывает - и через день... - То есть все текущие оперативные вопросы вы решаете с Примаковым? - безмятежным тоном уточнила я. Путин с готовностью подтвердил: - Да, текущих оперативных вопросов так много бывает - и по линии МИДа, и по линии Министерства экономики, и по линии Министерства обороны, и по линии внешнеэкономических связей, и по линии военной контрразведки. Поэтому Евгений Максимович звонит мне и на работу, и домой, а если у меня есть необходимость, то я тоже всегда ему звоню... И тут я, наконец, задала главный вопрос, очевидно вытекавший из его предыдущих ответов: - Таким образом, вы сейчас напрямую подчиняетесь Примакову? Получается, все президентские функции оперативного управления силовиками переданы главе правительства? Поняв, что сам загнал себя в угол, Путин попытался запутать следы: - У нас никаких сложностей здесь нет! Мы замыкаемся напрямую на президента. Это никак не мешает главе правительства работать с нами в оперативном режиме... Но после его предыдущей откровенности насчет месячного лимита контактов с президентом Ельциным все эти слова звучали вполне бессмысленно. Путин признался в главном: Примаков, пользуясь слабостью Кремля и болезнью президента, уже совершил в стране ползучий переворот и де-факто получил президентскую власть. И главное - власть над спецслужбами. И то, что Путин так спокойно в этом признавался, свидетельствовало либо о его глубоко пораженческих настроениях, либо о надежде найти общий язык с новой властью - например, на почве возрождения спецслужб. Благо ведомства, выходцами из которых они с Примаковым являлись, были родственными. *** Ответ Путина на мой вопрос о скандальной пресс-конференции Литвиненко и других офицеров ФСБ, заявивших, что прежнее руководство ФСБ заставляло их готовить покушение на Березовского, был тоже предельно любопытен: - Лично я для себя не исключаю, что эти люди действительно запугали Бориса Абрамовича Березовского. На него ведь уже было покушение. И поверить в то, что готовится еще одно покушение, ему было легко и просто. Но лично я считаю, что с помощью этого скандала офицеры просто обеспечивали себе рынок труда на будущее. Ведь кое-кто из них даже в охране у него подвизался. Чуть подумав, он добавил: - А история с пресс-конференцией, о которой вы вспомнили, свидетельствует о внутреннем нездоровье нашей системы. Поэтому я и ликвидировал целиком это подразделение, в котором возник скандал... На этом интервью, по идее, можно было бы и заканчивать. *** Но оставалась еще одна важная тема (которая сегодня, кстати, не потеряла актуальности, а даже приобрела еще большую): откровенное покровительство со стороны российских спецслужб и правоохранительных структур русских фашистов. То есть в открытую их, разумеется, никто из госчиновников не поддерживал. Однако Генпрокуратура, МВД и ФСБ откровенно саботировали все попытки возбудить уголовные дела против политиков-антисемитов, по сути, открыто призывавших к погромам. |
