Стр. 193, строка 36. Что я, подлец, что ли, по-вашему? Вот чего я дождался от вас за мою привязанность! // Что я, подлец, что ли, по-вашему? Вы меня не только не любите, но еще считаете каким-то низким человеком. Вот чего я дождался от вас за мою привязанность.

Стр. 198, строка 22. …(стоит, сложа руки на груди). Ты на меня не сердишься?

Марья Андреевна. Не сержусь. // …(стоит, сложа руки на груди). Прости меня, Мери, что я нарушил мир невинной души твоей.

Марья Андреевна. Я прощаю. Бог с тобой.

Мерич. И не сердишься?

Марья Андреевна. И не сержусь.

Стр. 200, строка 15. Марья Андреевна. Ах, Иван Иваныч, не хотелось бы мне вас обидеть… // Марья Андреевна. Только этого недоставало! (После молчания.) Ах, Иван Иваныч, не хотелось бы мне вас обидеть…

Стр. 206, строка 7. Перестаньте, Иван Иваныч! // Перестаньте, Иван Иваныч! Что вы говорите!

Стр. 207, строка 19. Барышня прислала спросить. // Барышни прислали спросить.

Стр. 210, строка 13. Без этой мысли, Платон Маркыч, мне было бы очень тяжело. Только этим я теперь и живу. Поддерживайте меня, Платон Маркыч. // Без этой мысли, Платон Маркыч, я не перенесла бы своего положения. Только этим я теперь и живу. Что, если мечты мои не осуществятся. Это ужасно!

Стр. 211, строка 4. А прежде?

Мерич входит.

// А прежде? Да, прежде сердце билось у меня, очень билось.

Марья Андреевна и Мерич (входит.)

Стр. 212, строка 23. …во мне есть силы. Я заставлю его любить меня… // …во мне есть силы. Страстность души, которая чуть не погубила меня, теперь мне нужна, для нее будет благородное употребление. Я заставлю его любить меня…

Стр. 218, строка 3. Да, говорят, такой сокол, что беда!

Две старухи // Вторая. Да, говорят, такой сокол, что беда!

Семь барышень.

Первая. Что ж это сказали, что танцы будут, а танцев совсем и нет.

Вторая. Как тебе невеста понравилась?

Первая. Ничего нет особенного.

Вторая. А мне так вовсе не понравилась.

Третья. Сентиментальна очень.

Четвертая. Должно быть, собой очень занята.

Пятая. Такой невинностью прикидывается, а сама, думаю, радехонька… Да ведь уж и года.

Шестая. Ты бы уж лучше не говорила о годах-то. Небось мы с тобой моложе.

Седьмая. Пойдемте домой.

Уходят.

Музыканты проходят по сцене, барышни возвращаются и стоят около двери.

Две старухи.

Стр. 220, строка 2. …это так, от волнения… и до слов: из другой комнаты слышна музыка. // …это так, от волнения. (Прислушивается.) Погодите; послушаемте, что говорят.

Две свахи в стороне.

Панкратьевна. Ты говоришь, Карповна, что богатый человек.

Карповна. Богатый-то богатый, так с богатым-то надо жить умеючи. Другой нравный, любит, чтобы ему угождали. Иногда и пьяный приедет; другой любит, чтоб жена за ним ухаживала, никого из людей не подпускает. А где ей это знать.

Панкратьевна. Где знать! Ты вот возьми, ведь он чиновник. Ну, а чиновник уже все не так пышно живет. А жены-то все, то платье из магазина, то шляпка из магазина; а нет, чтобы хозяйничать да мужу помогать. Все норовят на мужа взвалить. Ну одному-то и тяжело. Где ж ей-то знать, какая она хозяйка!

Карповна. Где знать!

Марья Андреевна. Нет, они ошибаются, я это знала и знаю, я только не надолго позабыла, что я бедная невеста. Право, мне кажется, что я буду счастлива, а если нет… если нет, так уж это я буду виновата, а не вы. Никто не посмеет упрекнуть вас. Чем же вы виноваты. Вы все для меня сделали, что могли. Теперь уж я сама попробую что-нибудь для себя сделать. (Целует мать.) Я не знаю, как он меня, а я его уж теперь люблю.

Из другой комнаты слышна музыка.