Я сказал:

– Хотя я и неплохой стрелок, но все же мои способности не беспредельны. К тому же только ты один знаешь точность этого пистолета. Мне кажется, что он немного забирает влево, поэтому если я попытаюсь прострелить твое правое ухо, есть все шансы на то, что пуля застрянет у тебя в черепе.

Я немного переместил пистолет и прицелился. Он сломался – его нервы полностью сдали.

– Ради Бога – прекрати! – Эта разновидность русской рулетки пришлась ему не по вкусу.

Я прошептал ему на уход:

– Где находится обычное место?

Его лицо было покрыто испариной.

– У Сингваллаватна.

– Тот самый дом, в который меня привезли после Гейзера?

– Верно.

– Надеюсь, что ты не ошибся, – сказал я. – Поскольку я не собираюсь тратить время на бесплодные поиски по всей Южной Исландии. – Я опустил пистолет, и на лице Слейда появилось облегчение. – Рано радуешься, – заметил я. – Надеюсь, ты не рассчитываешь на то, что я оставлю тебя здесь.

Я подошел к тумбочке у изножья кровати и открыл крышку его чемодана. Я достал оттуда чистую рубашку и бросил ее ему.

– Разорви рубашку на полосы и перевяжи свою руку. Оставайся на полу и не поддавайся разным хитроумным идеям насчет того, как на меня наброситься.

Пока он неуклюже рвал рубашку, я порылся в его чемодане и нашел там две обоймы с патронами 0.32 калибра. Прихватив их с собой, я подошел к гардеробу и достал из него плащ Слейда, карманы которого были мною уже обысканы.

– Стань лицом к стене и надень вот это.

Я внимательно наблюдал за ним, готовый к любым неожиданностям. Я знал, что если сделаю хотя бы один неверный шаг, он сумеет извлечь из этого все возможное преимущество. Человек, который оказался способен просочиться в самое сердце Британской разведки, не мог быть глупым. Ошибки, которые допустил Слейд, причиняли ему сильное беспокойство, и он изо всех сил пытался их исправить, избавившись от меня. Если я не буду соблюдать осторожность, он еще вполне сможет выбраться из трудного положения.

Взяв с кровати паспорт и бумажник Слейда, я сунул их в свой карман, после чего швырнул ему через комнату шляпу, которая опустилась на пол у его ног.

– Сейчас мы выйдем на улицу. Ты будешь держать перевязанную руку в кармане своего плаща и вести себя, как английский джентльмен, коим ты не являешься. Одно неверное движение, и я пристрелю тебя на месте, даже если это будет происходить посередине Хафнарстраети. Я надеюсь, ты понимаешь, что Кенникен совершил большую ошибку, схватив Элин.

Он произнес, стоя лицом к стене:

– Я предупреждал тебя об этом еще в Шотландии. Я просил тебя не вовлекать ее в операцию.

– Весьма предусмотрительно с твоей стороны, – заметил я. – Но если с нею что‑нибудь случится, ты покойник. Возможно, раньше ты и не ошибался, когда рассуждал о моей неспособности совершить убийство, но, надеюсь, теперь ты не станешь на это рассчитывать, поскольку один волос с головы Элин важнее для меня, чем все твое паршивое толстое тело. Тебе лучше поверить мне, Слейд. Я сдержу свое слово.

Я увидел, как он вздрогнул.

– Я верю тебе, – произнес он тихо.

Я решил, что он и на самом деле мне поверил. Он знал, что теперь ему противостоит нечто более примитивное, чем патриотизм или преданность человека своей общественной группе. Это было более фундаментальное чувство, и хотя я, возможно, не убил бы его за то, что он шпион, я способен безжалостно застрелить всякого, кто встанет между мной и Элин.

– Хорошо, – сказал я. – Возьми свою шляпу и выходи.