Меня провели вверх по лестнице, и мы вошли в пустую комнату. Кенникен окинул взглядом голые стены и печально покачал головой.

– В средние века подобные вещи делали значительно лучше, – сказал он.

Я был не в настроении для легкой беседы, поскольку осознал, что сам ухудшил свое положение. Я подумал, что, возможно, он не сильно расстроится, если больше не увидит Слейда. В таком случае у него появится шанс убить меня медленно, доставляя себе удовольствие. И я сам навеял на него такие мысли, настроив против Слейда. Может быть, это была не такая уж и хорошая идея.

Я спросил:

– Что ты имеешь в виду?

– В прежние дни строили исключительно из камня. – Он подошел к окну и постучал костяшками пальцев по внешней стене. Она отозвалась глухим деревянным звуком. – Эти стены не прочнее яичной скорлупы.

В его словах была доля истины. Шале вокруг Сингваллаватна являлись летними коттеджами, не предназначенными для постоянного проживания. Деревянный каркас, обитый с обоих сторон тонкой фанерой, был заполнен пенополистиролом для теплоизоляции и покрыт изнутри слоем штукатурки толщиной не более полдюйма для того, чтобы придать интерьеру респектабельный вид. Близкое подобие разборного домика.

Кенникен подошел к противоположной стене и стукнул по ней кулаком. Она ответила еще более гулким звуком.

– Ты можешь пробраться сквозь эти перегородки за пятнадцать минут, пользуясь только собственными руками. Чтобы такого не произошло, этот человек останется с тобой.

– Тебе не стоит беспокоиться, – произнес я кисло. – Я не супермен.

– Не надо быть суперменом, чтобы поставить в тупик тех неучей, которых мне предоставили для данной операции, – сказал Кенникен так же кисло. – Ты уже доказал это однажды. Но я думаю, приказы, которые я отдам сейчас, смогут пробиться в самую тупую голову. – Он повернулся к человеку с пистолетом. – Стюартсен сядет вон в тот угол. Ты будешь стоять у входной двери. Это понятно?

– Да.

– Если он пошевелится, ты выстрелишь в него. Понятно?

– Да.

– Если он заговорит, ты выстрелишь в него. Понятно?

– Да.

– Если он сделает что‑нибудь еще, ты выстрелишь в него. Понятно?

– Да, – твердо сказал человек с пистолетом.

Приказы Кенникена оставляли мне не слишком много пространства для маневра. Он произнес задумчиво:

– Ничего я не забыл? Ах да! Ты сказал, что Слейд ранен – верно?

– Не слишком серьезно, – ответил я. Всего лишь в руку.

Он кивнул и сказал охраннику:

– Когда будешь стрелять, не убивай его. Выстрели ему в живот. – Он повернулся на каблуках и покинул комнату. Дверь захлопнулась за ним.

2

Я посмотрел на охранника, а охранник посмотрел на меня. Его пистолет был направлен мне прямо в живот и ни на йоту не отклонялся в сторону. Другой рукой он безмолвно показал в сторону угла, и, попятившись назад, пока мои лопатки не коснулись стены, я подогнул колени и опустился на корточки.

Он не сводил с меня своих ничего не выражающих глаз.

– Сядь, – приказал он коротко.

Я сел. Он не хотел, чтобы его одурачили. Стоя у двери примерно в пятнадцати футах от меня, он был неуязвим. Всем своим видом он походил на человека, который следует приказам буквально; если я брошусь на него, то неминуемо схвачу пулю и не особенно обеспокою его своей глупой попыткой. И так должно продолжаться долгих три часа.

Кенникен был абсолютно прав. Оставшись один в комнате, я бы пробрался через внутреннюю перегородку, хотя на это мне понадобилось бы более пятнадцати минут. Пробравшись через стену, я все равно остался бы в доме, но, правда, в неожиданном месте, а сюрпризы, как вам скажет любой генерал, помогают выигрывать сражения.