Кенникен повернулся и спросил нетерпеливо:

– Да?

Более крупный мужчина сказал по‑русски:

– Мы только что вернулись.

– Я вижу, – произнес Кенникен без выражения. Он махнул рукой в мою сторону. – Позвольте мне представить вам Алана Стюартсена, человека, которого вы должны были привезти сюда. Что случилось? Где Игорь?

Они переглянулись, и крупный мужчина сказал:

– Его отвезли в госпиталь. Он получил сильные ожоги. Когда...

– Превосходно! – воскликнул Кенникен с сарказмом в голосе. – Просто замечательно! – Он повернулся и обратился ко мне: – Что ты на это скажешь, Алан? Юрия мы тихо и незаметно переправили на траулер, но Игорь оказался в госпитале, где ему начнут задавать вопросы. Что бы ты на моем месте сделал с такими идиотами?

Я усмехнулся и сказал без особой надежды:

– Пристрелил бы.

– Сомневаюсь, что пуля сможет пробить их чугунные черепа, – произнес он едким тоном. Он с ненавистью посмотрел на большого русского. – И почему, черт возьми, вы начали стрелять? Можно было подумать, что разразилась революция.

Тот беспомощно показал на меня.

– Он это начал.

– У него не должно было появиться такой возможности. Если трое не могут без лишнего шума взять одного, тогда...

– Их было двое.

– Вот как! – Кенникен бросил на меня быстрый взгляд. – Что произошло со вторым человеком?

– Не знаю, – он убежал, – ответил верзила.

Я бросил небрежно:

– Ничего удивительного. Это был просто турист из отеля.

Внутри я весь кипел. Так, значит, Кейз просто убежал, бросив меня в трудном положении. Он не сдал меня в руки Кенникену, но если я смогу выбраться из этой переделки, то должен буду предъявить ему определенный счет.

– Вероятно, он и поднял тревогу в отеле, – сказал Кенникен. – Способны вы хоть что‑нибудь сделать как следует?

Верзила начал оправдываться, но Кенникен сразу лее его оборвал.

– Чем занят Ильич?

– Разбирает на части машину. – Голос его был угрюмым.

– Так иди и помоги ему. – Они оба повернулись, но Кенникен быстро произнес: – Не ты, Григорий. Ты останешься здесь и присмотришь за Стюартсеном. – Он передал свой пистолет коротышке.

Я спросил:

– Могу я выпить еще, Вацлав?

– Почему бы и нет, – ответил Кенникен. – Тебе не грозит опасность стать алкоголиком. Ты не проживешь так долго. Смотри за ним получше, Григорий.

Он покинул комнату, закрыв за собой дверь, и Григорий занял передо мной свой пост. Я очень медленно подтянул под себя ноги и поднялся с кресла. Не сводя с меня ничего не выражающих глаз, Григорий поднял свой пистолет, и я улыбнулся ему, показав на свой пустой стакан.

– Ты слышал, что сказал начальник? Мне позволено выпить еще.

Дуло пистолета опустилось вниз.

– Я буду стоять сразу позади тебя, – сказал он.

Я пересек комнату и подошел к шкафчику с напитками, разговаривая на всем пути.

– Я готов поспорить, что ты родом из Крыма, Григорий. Твой акцент весьма характерен. Я прав?

Он сохранил молчание, но я продолжил свою болтовню.

– Здесь, кажется, нет водки, Григорий. Самый близкий к ней напиток это броннивин, но он приводит к плохим последствиям – сам я предпочитаю его не пить. Честно говоря, я не особенно люблю и водку. Для меня нет ничего лучше скотча. Да разве и может быть иначе, если я и сам шотландец?

Позвякивая бутылками, я слышал, как Григорий дышит мне в затылок. Скотч оказался в стакане, а следом за ним и вода, после чего я повернулся, держа стакан в приподнятой руке, и обнаружил Григория, стоящего в ярде от меня с пистолетом направленным точно мне в пупок.