Я произнес взвешенно:

– Если ваше правительство займет позицию, требующую обмена официальными нотами, то эти добрые отношения могут оказаться под угрозой. Ты хочешь, чтобы так произошло?

Ее лицо застыло от испуга. Я мрачно произнес:

– Если об этих шалостях станет когда‑нибудь известно, то произойдет самый большой скандал, когда‑либо задевший Исландию с той поры, когда Сэм Фелпс пытался посадить на трон Йоргена Йоргенсена в 1809 году.

Элин и Сигурлин беспомощно посмотрели друг на друга.

– Он прав, – сказала Сигурлин.

Я знал, что я прав. Под мирной поверхностью исландского общества таились силы, справиться с которыми будет нелегко. Старая вражда все еще дремала в сердцах самых злопамятных граждан, и не требовалось больших усилий для того, чтобы разбудить ее вновь. Я сказал:

– Чем меньше политики знают, тем будет лучше для всех. Я люблю эту страну, черт возьми, и не хочу, чтобы грязь поднялась здесь на поверхность. – Я взял Элин за руку. – Я постараюсь разобраться с этим делом как можно скорее. Мне кажется, я знаю путь.

– Отдай им этот сверток, – произнесла она настойчиво. – Пожалуйста, Алан, отдай им его.

– Именно так я и собираюсь поступить, – сказал я. – Но на свой собственный манер.

Здесь требовалось о многом подумать. Например, о фольксвагене. Кенникену не потребуется много времени на то, чтобы проверить регистрационный номер и установить, кому он принадлежал. Это означало, что он мог оказаться здесь уже сегодня.

– Сигурлин, – сказал я. – Ты можешь взять пони и присоединиться к Гуннару?

Она посмотрела на меня с недоумением.

– Но зачем?.. – Тут она поняла в чем дело. – Фольксваген?

– Да, здесь могут появиться незваные гости. Тебе лучше не попадаться у них на пути.

– Я получила записку от Гуннара вчера вечером сразу после того, как ты уехал. Он задержится еще на три дня.

– Прекрасно, – сказал я. – Через три дня все должно уже закончиться.

– Куда ты собираешься ехать?

– Не спрашивай, – предостерег я ее. – Ты и так уже знаешь слишком много. Просто скройся в таком месте, где никто не сможет задавать тебе вопросы. – Я щелкнул пальцами. – Мне надо избавиться от "лендровера". Я брошу его, но мне не хотелось бы, чтобы его нашли здесь.

– Ты можешь оставить его в конюшне.

– Это мысль. Пойду переложу кое‑какие вещи из "лендровера" в "вольво". Я вернусь через несколько минут.

Я прошел в гараж и достал из "лендровера" электронное устройство, две винтовки и патроны к ним. Оружие я завернул в большой кусок мешковины, который нашел на полке с инструментами, и убрал его в багажник "вольво".

Ко мне подошла Элин и спросила:

– Куда мы едем?

– Не мы, – ответил я. – А я один.

– Я поеду с тобой.

– Ты отправишься вместе с Сигурлин.

На ее лице появилось хорошо мне знакомое упрямое выражение.

– Мне понравились те слова, которые ты произнес недавно, – сказала она. – По поводу того, что ты не хочешь, чтобы моей стране был причинен какой‑нибудь вред. Но это моя страна, и я могу сражаться за нее не хуже, чем кто‑либо еще.

Я чуть не рассмеялся вслух.

– Элин, – сказал я. – Что ты знаешь о сражениях?

– То же, что и любой другой исландец, – ответила она невозмутимо.

У нее было что‑то внутри, какой‑то несгибаемый стержень.

– Ты даже не представляешь себе, что происходит, – сказал я.

– А ты?

– Я постепенно начинаю понимать.