— Ты их тянешь за железную узду! — догадался я.

Рыцарь кивнул, улыбаясь:

— И еще они всегда подкованы. Конокрадство — моя маленькая страсть.

Я оценил роскошную сбрую, седла и попоны. Шелковый синий плащ, свернутый и перекинутый через седло, был расшит гербами графства Лишер, бывшего вассала Ионта. Седого графа я хорошо помнил, как и все, что касалось моего детства, но ограбленный рыцарь был, скорее, его сыном.

— А большая страсть у тебя есть? — прищурился я на железного дарэйли.

— Пока только мечта. Светлая мечта темного демона о большой и чистой любви, — подмигнул он, расхохотавшись над моей брезгливой физиономией.

Происшествие на тракте близ Гнилой Плеши взбудоражило оба графства и едва не убило старого графа Лишера, получившего известие, что его единственный сын найден изрубленным на куски, как и его друг, баронет соседнего графства, и вся их свита. В конюшни вернулись потерявшие всадников кони, но далеко не все. Часть была зарублена, часть досталась рыжему лесу.

С кем бились далеко не последние воины в округе, осталось неизвестным, но погибшие оказали яростное сопротивление: их руки сжимали окровавленное оружие. Ни одного следа не вело в сторону от тракта, только несколько конских, исчезнувших в "лунных мхах". Значит, напавшие даже не ранены.

Впрочем… Там, где действует дарэйли металла, например, совсем не обязательно приближаться к жертве. Достаточно управлять оружием на расстоянии, и меч "сам" зарубит своего хозяина. Сколько таких загадочных убийств и самоубийств, организованных стихийными Гончарами, приходилось расследовать Сферикалу и разыскивать виновных, чтобы отвести от себя людской гнев.

Верховный не мог пропустить этот чудовищный след, несомненно указывавший на причастность Райтегора к происшествию.

— И ради чего столько трупов? — размышлял Сьент, расхаживая по пыльной дороге, пока дарэйли осматривали место новой трагедии. — Всего лишь для того, чтобы сменить двух коней после Гнилой Плеши! Я не ошибся, у тебя чудовищная сущность, принц Райтегор. Но какая, провались ты в Лабиринт?!

Допрос мертвых с помощью Мариэт не прояснил картины, лишь подтвердил догадки. Сначала на тракте взбесились два жеребца, а чуть погодя и люди, начавшие ни с того, ни с сего друг друга убивать. Бессмысленная бойня, если кони уже были угнаны. Но Сьент чувствовал: в этих жертвах должен быть какой-то смысл, должен. Ничто в мире Сущего не происходит без причины, явной или тайной.

С Гнилой Плеши усилилось ощущение взгляда в спину. Это чувство мучило меня и раньше, с Нертаиля. Не удивительно, когда тебя преследуют могущественные Гончары, чьи рабы могут прикинуться облачком над головой.

Ринхорт только поржал над моей мнительностью:

— Расслабься, Райтэ. Нет никого за нами, я бы заметил.

— Как?

— Да хотя бы по лошадиной сбруе или конфигурации пряжек на одежде.

— А если какой-нибудь воздушник за облачком спрятался? — не успокаивалась моя паранойя.

— Это сложнее заметить, — кивнул железный рыцарь. — Но, если уж мы окажемся в пределах досягаемости Гончаров, они атакуют сразу, даже не сомневайся.

Успокоил, называется.

Мы по-прежнему избегали человеческих селений и дорог, и путь через чащобы плохо сказывался на скорости. Продвигались медленно. К тому же, мой добровольный наставник не забывал изводить меня тренировками, и с каждым разом у меня получалось лучше отражать его натиски. Но вспышка, расплавившая его меч однажды, больше не повторялась.

— Надо искупаться, — сказал Ринхорт после учебной схватки, в очередной раз доведя меня до кровавого пота и огненных слез, и, сняв с пояса ножны с мечом и перевязь с кинжалами, положил их на траву и направился к реке.