Строя планы нападения на людей, Чужак старался использовать насекомых комплексно, прекрасно зная, что не впавшие еще в окончательную дикость двуногие вполне могут противостоять разрозненным нападениям гигантских насекомых. Еще несколько лет назад «полководец» пришел к выводу о необходимости мобильных войск, способных перемещаться по воздуху вместе с ветром, и приспособленных для наземного боя. Но ему так и не удалось посадить «десант» из пауков и иных признанных бойцов ни на стрекоз, ни на ос. Видовые инстинкты оказались куда сильнее эманаций Хозяев и Накопителя. Любая крылатая тварь считала своим долгом накинуться на первого же попавшегося паука, и те отвечали им взаимностью. Единственного, чего он смог добиться среди своих подданных, так это некоего подобия перемирия между вечными врагами. Но и этот шаткий мир требовал ежедневного вмешательства. А вот у жуков-арлекинов не было никаких возражений против переноса на себе дополнительного груза. Лишь бы «десантники» были помельче, и вели себя пристойно.

Таким образом, Арахниду удалось создать свои «штурмовые силы». Крылатый жук мог нести до десятка выведенных у Накопителя Америхернесов, а пятеро самых покорных воле командующего жуков могли брать под крыло по два паука-серебрянки и несколько дрессированных клопов.

Спайдер поочередно подошел к каждой повозке, и открыл верхние крышки. Вскоре опушка вся пестрела от грузно ворочающихся арлекинов. Теперь пришла очередь «десанта». Самая большая повозка распахнулась, и наружу полезли Америхернесы. Смысл повозок заключался в том, чтобы внутри поддерживалась весьма высокая температура. Этого Арахнид добился, набивая деревянные коробы плодами и овощами, мицелием и навозом. Начинка медленно гнила, выделяя тепло. Дело даже не в том, что его теплолюбивые «штурмовики» вряд ли смогли бы длительное время переносить резкий климат здешних лесов. Хотя, и в этом тоже. Но ящики предназначались и для других крылатых тварей.

Все это Чужак, с подачи Башни, именовал словом «стратегия», не особо понимая его смысл. Насекомые являются тварями холоднокровными. Гигантизация не исправила этого недостатка, напротив, усугубила все отрицательные стороны этого явления. И люди прекрасно об этом осведомлены. Они не ждали нападений осенью, зимой и весной. Сейчас как раз весна, и грозное Урочище дремало, дожидаясь теплых деньков.

Губы Арахнида кривила усмешка, когда он представлял себе безмятежный покой Распознающих и старост, которые наверняка еще не приступили к мобилизации своих отрядов, уповая на весеннюю прохладу. В такое время если и налетала на деревни какая-нибудь тварь из Урочища, то вела она себя вяло, норовя не столько охотиться, сколько притаиться где-нибудь на теплой крыше кузницы, улегшись у трубы, и греть негнущиеся конечности о раскаленные кирпичи.

Прекрасно «разогретые» перед атакой Арлекины и те твари, что собирались лететь на них в Долину меж тем, разворачивались в боевой порядок. Спайдер заставил жуков-носорогов вывалить гниющие теплые кучи из тележек. Теперь эти насекомые стали не нужны. Он совершенно равнодушно отнесся к тому, что появившиеся на тропе муравьи, несущие серебристые свертки, принялись расправляться с носорогами. Плевать, этих тупоумных жуков вокруг Урочища можно наловить хоть сотню за один день, а с муравьями-носильщиками ссориться не стоило. Тем более, что они доставили к опушке летучие силы второй волны вторжения: несколько десятков стрекоз-убийц, весьма редкой разновидности, обнаруженной Спайдером и «прирученной» с помощью Накопителя. Тут и куколки, и недавно родившиеся молоденькие особи, и уже взрослые твари, слегка задубевшие на холодном марш-броске от логова Арахнида. Муравьи, которых с огромным трудом удалось отучить от желания пожрать свой груз, быстро расправились с жуками-бодачами.

Чужак спокойно ждал, пока темное шевелящееся море отхлынет от безжизненных остовов носорогов.