***

У Льва тоже неприятности, но другого ро­да. Риса с удивлением понимает, что начала его побаиваться. В то же утро он приходит в лаза­рет за помощью — он здорово обгорел на солн­це. Лев занимался спортом и умеет быстро бе­гать, поэтому выполняет на Кладбище работу курьера. Большую часть дня ему приходится курсировать между самолетами, передавая за­писки и устные сообщения. Одно из правил, придуманных для курьеров Адмиралом, пред­писывает использование защитного крема от загара, но Лев, похоже, с некоторых пор не склонен уважать правила.

Рисе удается перекинуться с ним парой слов, но беседа не клеится, и она решает за­няться ожогами.

— У тебя теперь длинные волосы, — с удовле­творением констатирует она, — поэтому, по крайней мере, лоб и шея не обгорели. Сними-ка рубашку.

— Да под ней все нормально, — возражает Лев. — Я без нее не ходил.

— Нет уж, давай посмотрим, — говорит Риса, и Лев неохотно снимает рубашку.

Ожоги есть и под ней, но не такие страш­ные, как на лице и руках. Осматривая спину, Риса замечает синяк, отдаленно похожий очер­таниями на человеческую руку.

— Кто это сделал? — спрашивает она, проводя пальцами по спине Льва.

— Никто, — отвечает он, отнимая у нее рубаш­ку и быстро надевая ее. — Так, один парень.

— У тебя не сложились отношения в отряде?

— Я же сказал, все нормально. Тебе-то какая разница? Ты что, моя мама?

— Нет, не мама, — говорит Риса. — Если бы я была твоей мамой, отправила бы тебя на раз­борку за такой тон.

Риса пошутила, но, видимо, неудачно, пото­му что Лев не смеется.

— Дай мне что-нибудь от ожогов, и я пошел, — говорит он.

Что-то в его тоне Рисе действительно не нравится. Подойдя к шкафу, она находит тю­бик с кремом, в состав которого входит экс­тракт алоэ, но отдает его мальчику не сразу.

— Мне не хватает Льва, которого я знала рань­ше, — говорит Риса.

Лев пристально смотрит на нее.

— Без обид, но ты же меня тогда почти не знала.

— Ты прав, но тогда я хотела узнать тебя по­ближе.

— А сейчас уже не хочешь?

— Не знаю, — признается Риса. — Парень, ко­торого я вижу сейчас перед собой, меня пугает.

Взглянув на Льва, Риса отмечает, что по­следняя фраза его, похоже, здорово порадова­ла, потому что он, очевидно, специально рабо­тал над новым имиджем и хотел, чтобы люди его боялись.

— Тот Лев, которого ты знала, — говорит он, — убедил тебя, что ему можно доверять, а потом сдал полиции, когда подвернулась подходящая возможность.

— А нынешний Лев этого бы не сделал?

Прежде чем ответить, мальчик долго ду­мает.

— У нынешнего Льва другие приоритеты.

— Что ж, если встретишь того, прежнего, — говорит Риса, передавая ему тюбик с кремом, — того парня, что думал о Боге, своем предназна­чении и тому подобных вещах, скажи ему, что его здесь ждут.

Повисает долгая пауза. Лев опускает глаза и смотрит на тюбик. В какой-то момент ему ка­жется, что стоит сказать Рисе что-то такое, что мог сказать прежний Лев, но ничего подходя­щего в голову не приходит.

— Как часто нужно мазаться? — спрашивает он наконец.

***

На следующий день всех созывают на оче­редное собрание по поводу вызова на работу. Риса их просто ненавидит, потому что узнает — для нее ничего стоящего не будет, но по таким случаям явка обязательна.

На этот раз собрание проводит Тесак. По всей видимости, после отъезда Золотой моло­дежи Адмирал попросил его временно выпол­нять обязанности спикера, так как никто из ре­бят не решился претендовать на эту долж­ность.