|
Вряд ли хоть один француз или военсталкер, зная о минных полях, отважился бы кататься по ним на грузовике. Это только нам, русским, в капонирах не сидится! В ту ночь было полнолуние. Ночное светило, желтое, как эдамский сыр, поднялось над верхушками деревьев и раскатало на зыбкой поверхности реки лунную дорожку. Запыхавшиеся и мокрые от пота мы выбежали на пристань. К счастью, катер Лодочника покачивался на воде целый и невредимый. Рядом с ним были припаркованы два гидроцикла и крупный глиссер, покрытый камуфляжными разводами, поверх которых шла надпись рублеными буквами: UNFOR. Лодочник шустро вскочил на водительское сиденье и жестом пригласил меня и Тополя присоединяться. Нас просить два раза не надо было. – И куда теперь? – спросил я Лодочника. – Как куда? – удивился тот. – Тем же маршрутом назад, если вы не против! – Я против! И притом – категорически! – рявкнул Тополь. – Сейчас весь Периметр поднят по тревоге. Одних «Скайфоксов» вышлют полную эскадрилью! У всех установка – и комара из Зоны не выпускать. Не говоря уже о катерах. Мочить будут так, что наших костей потом с лупой не найдут… – Да ну прямо, – недоверчиво процедил Лодочник. – Костя дело говорит, – поддержал я Тополя. – Ты его слушай. И мне тоже эта идея не по душе. Давайте лучше на тот берег переправимся и в старом схроне Кабула до утра пересидим. Кабул, конечно, потом выступать будет. Но как-нибудь уладим. «Деньги не Бог, а милуют», как говорили наши славянские предки. – Убедили, – легко согласился Лодочник, и наш катер, взревев мотором, отвалил от пристани. – Куда к схрону-то плыть? – спросил он. – Вверх или вниз? – Вниз. Я с нетерпением ожидал, когда же Лодочник включит свой хваленый стелс-режим. Очень уж хотелось показать Тополю чудеса техники, настоянные на «цветах зла». Однако вместо того, чтобы бесшумно воспарить над водами Припяти, наш катер закашлялся, пробормотал что-то невнятное и позорно заглох. Нас сразу же начало разворачивать и сносить течением. – Йопэрэсэтэ, – пробормотал я, выглядывая за борт. – Что случилось? – Да какая-то падла бензин слила, – зло прошипел Лодочник, глядя на приборную панель. – Я даже знаю, что падлу эту зовут сержант Огюст Трюшон, – сообщил Тополь. – Самый видный клептоман Речного Кордона. Он у меня однажды списанный костюм химзащиты украл… Что он с ним делать собирался – ума не приложу! Впрочем, этот дегенерат даже колья для палаток ворует. У него в тайнике их полсотни нашли. – И как вы это терпите? Точнее, терпели? – Как терпели? Плохо. Били в основном. Аккуратно так, чтобы следов не оставалось… Да только не помогало. – А перевести этого Трюшона куда-нибудь в другое место слабо? – В том-то и юмор, что перевести его некуда было. |
