– – Иногда до шести пар одновременно ведется, это нормально, – – махнул рукой еще один старшекурсник.

– – Нормально, студент Лир, это когда экзамен по специальной педагогике сдается вовремя, а не в процессе судорожного дописывания дипломов и отгулов с практики, – – холодно заметили сзади.

Низенькая женщина в теле с неприятным круглым лицом внимательно и грозно рассматривала группу неудачников, резко выпрямившихся по стойке “смирно”.

– – Пересдача у вашей группы на следующей неделе, – – ответила Аластриона Ростиславовна. – – Свободны, у меня пара.

Поникшие старшекурсники, хором пробормотав извинения и благодарность за очередной шанс, поспешили ретироваться прочь. Профессор Черкусон внимательно оглядела стоящих студентов, что-то про себя сказала и открыла двери легким отточенным пассом.

– – Готовимся. Быстро.

Каким это тоном было сказано…

Первый курс, проникнувшийся непростой личностью Аластрионы Ростиславовны, очень тихо и предельно вежливо вполз в аудиторию и дружно поднялся подальше от преподавательской кафедры. Волшебница строго и внимательно следила, как напряженный специалитет, переминаясь с ноги на ногу у выбранных мест, в срочном порядке вытаскивает учебники и планшеты. Только дождавшись полной готовности и гробовой тишины, профессор кивком головы разрешила сесть.

Еще один пасс, и на доске позади кафедры появилось имя волшебницы и номер ментального поля. Терять время на расшаркивания Аластриона Ростиславовна не любила.

– – Господа студенты, уверена, что вы все – – сознательные личности и вам не нужно объяснять, что произойдет, если вы не будете присутствовать на моих парах. Вероятность сдать мой предмет с первого раза снизится до трех процентов. Впрочем, идеальная посещаемость также не гарантирует вам удовлетворительную оценку.

Кто-то на заднем ряду тихо присвистнул.

– – Да, студент Терлег, вы все поняли правильно: специальная педагогика – – предмет тяжелый и требующий больших затрат времени и усидчивости, и вы должны были это понимать, поступая в педагогический университет. И первая аксиома, которая должна засесть у вас в подкорке: без моего предмета вы останетесь набором бесполезных заклинаний, и, как специалисту, вам будет цена – – грош.

Тут же у всех в аудитории выключились планшеты, повинуясь резкому движению рук волшебницы. М-пространство схлопнулось, выкинув из себя первокурсников, приготовившихся отображать лекцию в ментальное поле.

– – Мои лекции вы будете записывать от руки. Самостоятельно, – – выделив голосом последнее слово, уточнила Аластриона Ростиславовна. – – Только так можно надеяться, что знания задержаться в ваших головах.

Спустя минуту медленно осмысливания этой информации выяснилось, что обычные бумажные тетради есть только у Диана Кехта, Карла Терлега, Шанайи Наорив и, собственно, Теодора Кестера. Четыре тетради мигом были разобраны на листочки и разошлись по рукам для всей аудитории.

Настала очередь стилусов. Нескольких штук, которые также отыскались у выше перечисленных студентов, никак не могло хватить на весь поток.

– – А писать мы будем кровью… – – нервно хихикнула Лили.

– – Ваша неготовность к занятию меня удивляет, – – спокойно заметила Аластриона Ростиславовна и щелчком пальцев создала стилусы.

Не успели студенты поблагодарить, как профессор продолжила:

– – По материалу этой лекции на следующем занятии будет контрольная работа. Советую все источники, которые я назову, найти в библиотеке.

Первокурсники переглянулись и дружно приуныли, поняв, что педагогика – – это даже не гранит науки, а самый настоящий мифрил.