По логике вещей Серому Плащу полагалось очень скоро избавиться от машины, так что времени у меня оставалось в обрез. Если ему удастся улизнуть от меня и причинить вред еще кому-либо, это останется на моей совести. Я не собирался допустить этого.

Я сунул спичечный коробок в карман, повернулся и бегом бросился обратно к Анне и Элейн. Когда я добрался до них, горящий дом и пожарные машины, число которых прибывало на глазах, освещали квартал едва ли не ярче дневного света. Я высмотрел в толпе Элейн, Анну и Мыша, и подошел к ним.

– Гарри, – выдохнула Элейн с нескрываемым облегчением. – Что, поймал его?

– Нет пока, – ответил я. – Нужно еще поработать немного. Тебе есть, где укрыться?

– Номер в гостинице, вроде, вполне надежен. Вряд ли кому-то еще известно, кто я. В «Эмбер-Инн».

– Хорошо. Забери Анну с собой. Я тебе позвоню.

– Нет, – с неожиданной твердостью возразила Анна.

Я покосился на пылающий дом и нахмурился.

– Понятное дело, вы предпочли бы спокойно провести ночь дома, но…

– Я должна убедиться, что с остальными нашими все в порядке, – сказала она. – Что, если убийца решит нацелиться на кого-нибудь из них?

– Элейн, – повернулся я к той за поддержкой.

В ответ Элейн пожала плечами.

– Я на нее работаю, Гарри.

Я выругался про себя и покачал головой.

– Ладно. Соберите всех вместе и держите оборону. Позвоню утром.

Элейн кивнула.

– Идем, Мыш, – вздохнул я, взял его за поводок, и мы отправились домой – и к Маленькому Чикаго.

Глава ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Вернувшись домой, Мыш проследовал прямиком к пластиковому тазу, служившему ему миской. Сосредоточенно, с голодной устремленностью доел он весь лежавший в ней сухой корм до последней крошки, выпил всю воду из стоявшей рядом плошки, а потом плюхнулся на свое любимое место у камина, даже не покружившись на месте, как он обычно это делает. Заснул он практически мгновенно.

Я пригнулся потрепать его по загривку и на всякий случай пощупал ему нос. Нос был холодный и влажный – все как положено. Хвост его слабо дернулся при моем прикосновении, но глаз он не открыл – слишком устал. Не знаю, чего такого особенного вложил он в свой лай, что смог разбудить весь дом, но это явно совершенно лишило его сил. Я снял ветровку и укрыл его – пусть спит.

Потом еще раз позвонил Томасу домой, но попал только на автоответчик. Поэтому я накинул на плечи свой тяжелый фланелевый халат – он теплый, а в моей подвальной лаборатории изрядно холодно, – сдвинул ковер, прикрывавший люк в полу, и спустился по стремянке вниз, по дороге воспламенив заклинанием свечи.

В моей лаборатории всегда было немного тесно, но с тех пор, как я взялся за обучение Молли, в ней и вовсе не пройти. Лаборатория представляет собой прямоугольную бетонную коробку. Три стены заняты дешевыми проволочными стеллажами, сплошь уставленными книгами и емкостями с необходимыми мне для работы материалами (ну, например, герметичный свинцовый контейнер, в котором хранятся полторы унции обедненного урана), а также прочими полезными в моем ремесле причиндалами. В число последних входят, скажем, пожелтелый от времени человеческий череп, лежащий на полке в окружении нескольких любовных романов в бумажной обложке, или имеющее ценность, скорее, для коллекционера собрание вампирских клыков – трофеев Стражей со всех Штатов, хотя большую часть добыли все-таки мы с Рамиресом.

В дальнем конце лаборатории, у свободной стены мне удалось-таки выкроить место для маленького стола и пары стульев. Здесь Молли выполняла большую часть своих заданий, вела дневник, упражнялась в расчетах заклинаний и держала книги, которые я давал ей на прочтение.