– Фрейлины полы не моют, бабка Пелагея.

– А я вот чего пришла, голубка моя. С радостью тебя поздравить. Царь убыл со своими казаками в соседнее село. Токмо не в ближнее, а в дальнее село Опошня, где поп наш в церкви тамошней служит.

–И чего поп ваш столь далеко от Котылызы живет? – спросила баронесса бабку Пелегею.

–Дак ранее у нас и здеся и в селах попы-то были. Затем разбежались кто куда. И вот ныне токмо один батюшка и остался в Опошне. Поп он славный. И голос хороший. Читает как надобно. Только пьянству подвержен. И поп не без греха. Ныне «царь» в трезвость его вернет и сюда примчит. Обвенчают вас ныне.

– Когда это случиться?

– Дак завтра поутру к венцу честному и пойдете.

– Так скоро?

– Дак царь не пешкой чай пошел, на конях поскакал.

– Спасибо вам на новость, бабка Пелегея. Идите. Оставьте нас с Ульяной.

– Ты уж, голубка моя, не позабудь старуху, когда царицей будешь.

– Не позабуду. Идите Пелагея Романовна. Быть вам в большом почете при царском дворе!

– Вот спасибо, голубка моя. А я уж отслужу тебе верой и правдой.

– Хорошо. Идите!

После этого Романовна удалилась.

– Так скоро? – пробормотала баронесса. – Я, пожалуй, еще не готова идти под венец.

– Что говорите, барыня? – спросила Ульяна.

– Ничего. Это я о своем. Радуюсь своему счастью Приказываю тебе, фрейлина Ульяна, сидеть в этой комнате!

– А вы барыня?

– Мне к свадьбе готовиться нужно.

– А орехов мне можно ли?

– Орехов?

– И кофектов. Слыхала вчерась, Пашка Толбов цельный куль доставил в царскую ставку.

– Прикажу принести! – обещала баронесса. – И орехи будут и конфеты…

***

Баронесса покинула комнату в платье крестьянки. Она зашла на кухню и отдала строгий приказ принести блюдо с орехами и конфетам в свою комнату. Кухонные девки поклонились до земли и обещали вскорости все сделать.

Ульяна рассказала баронессе, как попасть в «царскую» тюрьму. Это оказалось делом простым. Охранником там числился мужик, по имени Лукьян. Он постоянно околачивался у двери со связкой ключей. Но так было только, когда царек был в своем «дворце». А когда он уезжал, Лукьян уходил на кухни и «играл в амуры», ибо имел давнее знакомство с «придворной» толстой поварихой Клавдией.

– А он не может вернуться? – спросила баронесса.

– Это Лукьян-то? Когда царя нету? Не. Он с поварихой задержится.

– Но мне нужны его ключи от холодной.

– Дак чего проще, барыня? Он для срамного дела с Клавкой в каморку запирается. Ведь Клавка вдовая там не одна. Там при ней девушки на кухне есть. Вот они с Лукьяном и запираются. А ключи на столе Лукьян завсегда оставляет. На кой они ему там?

Караулы с оружием у «холодной» выставлялись лишь ночью.

Баронесса без труда пробралась на кухню, отдала приказы насчет конфет, и дождалась когда девки понесут блюдо. Как раз в это время повариха с Лукьяном уединилась в небольшой коморке. Связка его ключей была на кухонном столе, и завладеть ею труда никакого не составило…

***

Щёлкнул ключ в замке и двери отворились. Лабунский увидел в полумраке крестьянскую женщину в платке.

– Ты кто, девушка?

– Вы снова не узнали меня, поручик.

– Кто вы? – еще больше удивился Лабунский.

– София фон Виллов.

– София Николаевна?

– Это еще не мой призрак, поручик.