Перед ее мысленным взором снова возник гимнастический зал. Она выкрикивала приветствия и чувствовала всеобщее внимание, прикованное к ней, и слышала аплодисменты. Ей хлопали без конца. Потому что им нравилось. Аплодисменты шумели в ее ушах. И еще что-то звучало, далеко, на краю сознания — чей-то голос.

 Какая-то тяжесть навалилась на нее, сковала движения. А она все стояла в гимнастическом зале, оглушенная аплодисментами, окруженная всеобщим вниманием. Но снова раздался тот же голос, на этот раз совсем близко.

 — Тебе плохо?

 Она медленно повернула голову. Рики Капальдо. Он стоял рядом, ласково глядя ей в лицо.

 — Плохо? — бессознательно повторила она.

 Да, теперь ей всегда будет плохо.

 — Мне так жаль, Энни!

 Она увидала печаль в его глазах и больше не могла сдерживаться. С глухим рыданием повернулась и бросилась прочь по коридору, забыв о лежавшей на полу книге.

 — Энни! — крикнул ей вслед Рики. Она добежала до лестничной площадки, затем вниз по ступенькам и через вестибюль. Сбежала по массивным ступеням фронтального крыльца и помчалась по широкой зеленой лужайке перед парадным входом.

 — Подожди! — снова раздался за ее спиной тот же голос.

 Но она не остановилась. Она бежала через школьный двор, едва замечая, куда мчится, бежала через футбольное поле, и все бежала, и бежала по проходам между пустыми трибунами.

 — Энни! — не отставал знакомый голос.

 Она взлетела наверх и остановилась, упершись в глухую стену за последним рядом скамей. Дальше пути не было. Прислонившись спиной к стене, она тяжело сползла на пол, без сил и почти без чувств.

 Здесь ее нашел Рики Капальдо.

 — Ты что, вообразила себя бегуном на длинные дистанции? — попытался пошутить он.

 Энни сидела, привалившись к стене, безмолвно, с трудом переводя дыхание. Рики опустился рядом на колени.

 — Эй, Энни! — нежно произнес он. — Вставай.

 — Уходи.

 — Что ты, разве я могу оставить тебя одну? И это после того, как влез сюда следом за тобой! Пошли в «Дэйри Берджер», посидим, возьмем что-нибудь, а? Вставай! Я куплю тебе коктейль. Ты какой любишь?

 Никакого ответа.

 — Шоколадный? Или клубничный?

 — Я так старалась! Почему я не прошла? — тихо спросила она. — Это просто невероятно.

 Рики присел на бетонную ступеньку подле нее, отчаянно и совершенно безуспешно пытаясь придумать выход из положения.

 — Разве возможно проиграть, если добиваешься изо всех сил! — Ее голос сорвался, и слезы хлынули по щекам. — Раз… разве так бывает?

 Охваченная приступом безысходного горя, она закрыла лицо руками и расплакалась, всем телом сотрясаясь от рыданий. Рики никогда в жизни не чувствовал себя столь бесполезным. Он обнял ее за плечи и прижал к себе. Прислонившись головой к его груди, она рыдала так, что ему казалось — вот-вот сердце ее не выдержит и разорвется.

 — Я все понимаю, Энни, я все-все понимаю, — только и смог он произнести в утешение.

 — Ну почему? Почему?! — наконец спросила она, подняв к нему мокрое от слез лицо.

 — Потому что было только два места.

 — Да, но ведь я была лучше всех. Разве нет?

 — Конечно. Но я же не имею права голоса. Я просил их за тебя. Честное слово, просил.

 Энни выпрямилась, утерла глаза и постаралась сосредоточиться.