Словно почувствовав его страх, маленькая черная змейка подняла голову, высунула раздвоенный язык и уставилась на Маркиза неподвижным взглядом…

– Ой! – взвизгнул он и подскочил, как испуганный заяц.

Над его головой нависала огромная старинная люстра, и Леня уцепился за нее…

К счастью, люстра выдержала его вес.

Он подтянулся и устроился на ней, как обезьяна на дереве.

Здесь было немножко спокойнее: во-первых, дальше от змей и, во-вторых, можно хоть немного шевелиться.

Кроме того, сверху можно было оглядеться.

Возле стены стоял громоздкий платяной шкаф. Леня раскачал люстру и перелез на этот шкаф, по нему добрался до окна, дотянулся до шпингалета. Ему удалось открыть окно, и в жаркую, душную комнату хлынул сырой и холодный осенний воздух.

Ближние к окну змеи недовольно зашипели и отползли подальше.

Леня осторожно сполз на подоконник и высунулся в окно. Ниже этажом находился балкон. Переступив на внешнюю часть подоконника, Маркиз спустил ноги, собрался и спрыгнул на этот балкон.

Только здесь он почувствовал себя в относительной безопасности.

Балконная дверь была неплотно закрыта, и он проскользнул в комнату. В глубоком кресле перед телевизором сидел мужчина в тренировочных штанах и майке. Он смотрел футбол.

– Принеси пива, – сказал он не оборачиваясь.

– Обойдешься, – ответил Маркиз и выскользнул из квартиры.

Артур Альбертович велел ей отдать в чистку серый выходной костюм, коричневую замшевую куртку и синий пиджак.

Именно эти вещи Антонина Ивановна несколько минут назад достала из платяного шкафа и положила на диван. Приготовив сумку, она повернулась к дивану, чтобы уложить одежду, и растерянно уставилась на то, что лежало перед ней.

Вместо серой пары из хорошей английской шерсти на диване лежал тренировочный костюм марки «Адидас», вместо замшевой куртки – поношенный ватник, а вместо синего пиджака – и вовсе немыслимый клоунский наряд в блестках и колокольчиках.

Антонина Ивановна покрутила головой и уселась на табурет. Что же это такое? Начало конца или конец начала? Неужели она сошла с ума?

Во всяком случае, всей этой дряни в гардеробе хозяина отроду не бывало.

– Артур Альбертович! – позвала она хозяина. – Можно вас на минуточку?

В коридоре раздались шаги, и Руо заглянул в комнату.

– В чем дело, Антонина Ивановна? – довольно сухо осведомился он.

В последнее время он вообще разговаривал с ней строго, хмурился, не смотрел в глаза и выглядел недовольным.

– Вот… вот это… тут какие-то странные вещи!.. – Экономка опасливо ткнула пальцем в сторону дивана. Смотреть туда сама она побаивалась.

– Что же тут странного? – Артур Альбертович пожал плечами. – Это мои вещи… вы их видите далеко не первый раз… кстати, пора отнести все это в химчистку…

Антонина Ивановна повернулась к дивану, и челюсть ее отвисла.

Там лежали серый костюм, замшевая куртка и пиджак.

– И… извините… – дрожащим голосом проговорила она, укладывая одежду в сумку. – Я… я хотела только уточнить, это ли вы имели в виду?..

– Уточнили? – раздраженно осведомился Руо. – В следующий раз попрошу вас не беспокоить меня по ерунде! – И он скрылся за дверью, всей своей спиной выразив неудовольствие.

Антонина тяжело вздохнула и заглянула в сумку, прежде чем застегнуть молнию…

В сумке лежали ватник, адидасовский костюм и блестящая клоунская хламида.