|
Последние мгновения, пока стройный трехмачтовый корабль пересекал бухту, направляясь к короткому каменному причалу, показались самыми долгими. Джексом изо всех сил напрягал зрение, вглядываясь в подходящий корабль, и наконец издал радостный вопль, разглядев арфиста, который стоял на носу и махал им рукой. От этого вопля огненные ящерицы с писком сорвались с мест и закружились в воздухе над кораблем, выделывая немыслимые фигуры. – А загорел то до чего! – взволнованно воскликнула Лесса и, сама того не заметив, схватила Джексома за плечо. – Теперь не о чем волноваться: пусть отдохнет хорошенько, – широко улыбаясь, сказал Фандарел. Он уже предвкушал, как изумит и обрадует друга новехонький Зал, – с пирса его, кстати сказать, видно не было. Мастер Идаролан развернул корабль и точным маневром подвел его к причалу. Моряки спрыгнули на пирс, волоча за собою швартовы. Джексом радостно кинулся помогать. Кранцы, вывешенные за борт, заскрипели о камень. Потом, отомкнув часть фальшборта, на берег перебросили сходни. – Бенден, Мастер кузнецов и ты, владетель! Я привез его вам целым и невредимым! – прогремел с мостика голос Мастера Идаролана. Джексом во все горло заорал что то приветственное, и могучий бас Фандарела эхом отозвался на его крик. Подбежав к сходням, они с двух сторон подхватили появившегося Робинтона и чуть не на руках вынесли его на берег. Рамота и Рут хором затрубили над их головами, отчего ящерки закувыркались в воздухе еще стремительнее. Поднявшись на цыпочки, Лесса обняла долговязого Робинтона, заставила его наклониться и крепко расцеловала. Джексом увидел слезы, блестевшие на ее щеках, и с удивлением обнаружил, что его глаза тоже были мокры. Он вежливо отступил в сторонку, и Фандарел бережно принял друга в сокрушительные объятия, стараясь при этом не задушить его и не сбить с ног. Тем временем по трапу уже сходили Менолли и Брекки, и Джексом поспешил им навстречу. Все заговорили разом. Брекки положительно не знала, на кого смотреть: то расспрашивала Джексома, как глаза и нет ли головных болей, то хватала за руку арфиста, умоляя его поскорее уйти с раскаленного пляжа – как если бы он не жарился все эти дни на таком же солнце, только на палубе корабля. Каждый подхватил по узлу из тех, что моряки передавали с судна на берег. Одному Робинтону не позволили нести ничего, кроме гитары. Брекки уже свернула было знакомой тропинкой к убежищу, но огромная ладонь Фандарела легла ей на талию, направляя целительницу на песчаную дорожку, что вела к новому холлу. Брекки непонимающе вскинула глаза, но Фандарел оглушительно расхохотался, предвкушая сюрприз, а Лесса приложила палец к губам и за руку увлекла ее вперед. – Но… но ведь убежище там. – Брекки все еще ничего не понимала. – Было, – ответствовал Фандарел, широкими шагами меряя дорожку подле Робинтона. – Мы подыскали для нашего арфиста местечко получше! – Более эффективное, дружище, ты хочешь сказать? – И Робинтон со смехом хлопнул ладонью по железному плечу кузнеца. – Гораздо, гораздо более эффективное! – Фандарел прямо таки трясся от смеха. В это время Брекки добрела до поворота дорожки – и потрясенно остановилась, не веря собственным глазам. – С ума сойти!.. – Ее взгляд перескакивал с Лессы на кузнеца, с кузнеца на Джексома. – Что вы тут построили? И каким образом? Но это же невозможно!. Робинтон с Фандарелом подошли к двум женщинам; могучий кузнец так и сиял, довольный произведенным впечатлением. – Кажется, Брекки, ты говорила, что убежище совсем маленькое, – сказал Робинтон, рассматривая прекрасное здание и неуверенно улыбаясь. – Вообще то я попросил бы… Лесса и Фандарел не могли больше сдерживаться и за обе руки потащили арфиста вверх по широким ступенькам крыльца. – Погоди, ты еще не видел, что там внутри! – Лесса веселилась совсем по девчоночьи. |
