|
-- Так вот... -- Билл сделал паузу, чтобы придать больше веса своим словам. -- Я тоже говорю, что у нас шесть собак. Я взял шесть рыб из мешка, дал каждой собаке по рыбе. И одной не хватило. Генри. -- Значит, обсчитался. -- У нас шесть собак, -- безучастно повторил Билл. -- Я взял шесть рыб. Одноухому рыбы не хватило. Мне пришлось взять из мешка еще одну рыбу. -- У нас всего шесть собак, -- стоял на своем Генри. -- Генри, -- продолжал Билл, -- я не говорю, что все были собаки, но рыба досталась семерым. Генри перестал жевать, посмотрел через костер на собак и пересчитал их. -- Сейчас там только шесть, -- сказал он. -- Седьмая убежала, я видел, -- со спокойной настойчивостью проговорил Билл. -- Их было семь. Генри взглянул на него с состраданием и сказал: -- Поскорее бы нам с тобой добраться до места. -- Это как же понимать? -- А так, что от этой поклажи, которую мы везем, ты сам не свой стал, вот тебе и мерещится бог знает что. -- Я об этом уж думал, -- ответил Билл серьезно. -- Как только она побежала, я сразу взглянул на снег и увидел следы; потом сосчитал собак -- их было шесть. А следы -- вот они. Хочешь взглянуть? Пойдем -- покажу. Генри ничего ему не ответил и молча продолжал жевать. Съев бобы, он запил их горячим кофе, вытер рот рукой и сказал: -- Значит, по-твоему, это... Протяжный тоскливый вой не дал ему договорить. Он молча прислушался, а потом закончил начатую фразу, ткнув пальцем назад, в темноту: -- ...это гость оттуда? Билл кивнул. -- Как ни вертись, больше ничего не придумаешь. Ты же сам слышал, какую грызню подняли собаки. Протяжный вой слышался все чаще и чаще, издалека доносились ответные завывания, -- тишина превратилась в сущий ад. Вой несся со всех сторон, и собаки в страхе сбились в кучу так близко к костру, что огонь чуть ли не подпаливал им шерсть. Билл подбросил хвороста в костер и закурил трубку. -- Я вижу, ты совсем захандрил, -- сказал Генри. -- Генри... -- Билл задумчиво пососал трубку. -- Я все думаю. Генри: он куда счастливее нас с тобой. -- И Билл постучал пальцем по гробу, на котором они сидели. -- Когда мы умрем. Генри, хорошо, если хоть кучка камней будет лежать над нашими телами, чтобы их не сожрали собаки. -- Да ведь ни у тебя, ни у меня нет ни родни, ни денег, -- сказал Генри. -- Вряд ли нас с тобой повезут хоронить в такую даль, нам такие похороны не по карману. -- Чего я никак не могу понять. Генри, это -- зачем человеку, который был у себя на родине не то лордом, не то вроде этого и ему не приходилось заботиться ни о еде, ни о теплых одеялах, -- зачем такому человеку понадобилось рыскать на краю света, по этой богом забытой стране?. |
