Антон вздрогнул, словно очнулся от сна, и усилием воли заставил себя поднять на следователя глаза.

– Я не знаю… – голос прозвучал глухо, словно чужой. – Не знаю! Спросите этих прохожих, пусть они объяснят, почему видели то, чего не было!

– Обязательно, господин Крымов, обязательно спросим, – пробормотал следователь, поглаживая усы. – Со всеми свидетелями сейчас беседуют наши сотрудники. А вам придется пройти с оперуполномоченным Зуевым. Сейчас мы не можем вас отпустить, но если ваши слова подтвердятся, вы отправитесь домой. Степан! Степка!

Степан Зуев разглядывал что то в траве неподалеку, но, услышав голос следователя, пулей сорвался с места и вытянулся перед Михаилом Афанасьевичем по струнке. Он проработал в полиции совсем недолго, и не отличался блестящим умом, но был крайне исполнительным молодым человеком.

– Слушаю вас, Михаил Афанасьевич!

– Это Степан Зуев, младший лейтенант полиции, – представил Елин своего коллегу. – Степа, доставишь подозреваемого в отделение. Нужно побеседовать с ним, когда он немного придет в себя… Но этим я займусь сам, а пока позаботься о том, чтобы у него взяли кровь на анализ. Возможно, обнаружатся какие то наркотические или галлюциногенные вещества. Если ему действительно стало плохо, и это не совпадение… А в совпадения я, мой дорогой друг, не верю!

Когда Степан собрался исполнить поручение, Иванна все же подошла ближе и задала следователю вопрос, который все еще терзал ее.

– Почему вы не спросили его что означает фраза? Вы знаете о чем я.

Елин провел пальцем по усам и ответил, глядя в пространство.

– Сейчас это бесполезно. Он скажет, что ничего не знает и был не в себе, когда говорил это. Вы же сами прекрасно все видите.

Иванна не стала спорить. Елин редко ошибался, а чутье подсказывало серой мышке, что этот случай не станет исключением. Сейчас с Антоном говорить бесполезно.

Иванна еще не закончила размышления, а Степан не успел отвести подозреваемого к машине, как послышался рев мотоцикла, а через пару секунд донесся женский голос:

– Как это вы меня не пропустите? Да вы знаете кто я? Нет? Тогда вы уволены.

И к берегу, невзирая на протесты полицейского, направилась девушка, хорошо знакомая как следователю, так и многим оперативникам. Прямой и спокойный взгляд, чуть с горбинкой нос, острый подбородок, высокий восковой лоб и длинные распущенные нечесаные волосы. Да, это была она.

Кое где послышались смешки, но под грозным взглядом следователя весельчаки смолкли и вернулись к работе. А грозный взгляд теперь обратился к девушке, которая уверенно шла прямо к нему, словно сама работала в полиции и имела право вот так запросто вмешиваться в расследование. Воинственный вид, который она на себя напустила, рассмешил некоторых знавших ее оперативников, но только не самого Елина. Он бы и посмеялся, не будь она внучкой его бывшей преподавательницы. Михаил Афанасьевич знал Леру с ее раннего детства и переживал за нее, как за родную дочь.

По дороге Валерия бросила быстрый взгляд на Антона, а тела Людмилы пока не видела из за кустов. Она помрачнела, заметив на Крымове наручники, и перевела взгляд на Михаила Афанасьевича.

– Рижская! А ты откуда взялась? Кто разрешил тебе здесь находиться? – следователь попытался принять грозный вид, но Лера тоже хорошо его знала, и даже не думала пугаться.

– Во первых, здравствуйте, дядя Миша… то есть, Михаил Афанасьевич, – непререкаемым тоном сказал она. – А во вторых, вы же не прогоните меня отсюда, верно? Я могу вам помочь, тем более что я – ценный свидетель, – тут девушка отвлеклась, заметив служебную немецкую овчарку, которая натянула поводок в её сторону и дружелюбно махала хвостом. – О, привет, Полкан, – добавила между делом и продолжила.