|
Если бы не я все это затеял, так вполне бы мог подумать – “Олли” заказал именно Константин, чтобы занять ее производственную нишу по сбиванию общепринятых цен. Ланде сейчас тоже вполне комфортно. Сидит на никому не нужной подписке под нежной опекой капитана Афанасьева, наслаждается семейным счастьем – это ли не роскошь для бизнесмена? Фирму его потом, правда, подымать придется, однако такие затраты я как-то перенесу. В память о том пацане, чья фотография заперта в письменном столе моего домашнего кабинета. Долги нужно отдавать. И не только ему.
– Мариночка, ты чем-то хочешь меня порадовать? – обращаюсь к селектору. – Да. Я всех поразгоняла. Сколько тебе нужно? – Хотя бы час. – Отдыхай. Если сможешь, после прими Голубенко. Он тут такую алабаму развел… – Лишний миллион заработал? – Проснешься – узнаешь, – жестко сказала хранительница моего тела и отключила связь. Что поделаешь, я всегда шел навстречу желаниям женщин. И именно на этом меня все-таки сумел зацепить скромный человек Петрович.
26
Бросив взгляд на часы, невольно отмечаю – с годами мои привычки не изменились, сколько себя помню, никогда не пользовался будильником. Скажем, лег в два часа ночи, поставив ни одним из ученых не зарегистрированный внутренний агрегат на пять, задрых, как сурок, и проснулся в нужное время. Как это получается – не знаю. Ни одного раза не проспал; будильник постоянно со мной, заводить его не требуется, звоночком ничье внимание не привлекает. Вылив в чашку остатки кофе из гигантского термоса, слегка привожу себя в порядок, а затем командую Марине: – Давай сюда это чудо в перьях. – Какое именно? У нас все такие. – Голубенко. Шеф отдела брокеров больше других сотрудников похож на пресловутое чудо. Хотя бы потому, что в его основные функции входит обеспечение налоговых выплат государству. Голубенко ведет вполне легальные сделки, наличку не отмывает, доходы не прячет, его вполне можно по телевизору показывать вместо непонятно куда пропавшего снежного человека. Или человека будущего, в чем лично я сильно сомневаюсь. Потому что в будущем таких явно не предвидится, они от голода повымирают. Как бы то ни было, горжусь тем, что у меня трудится наверняка единственный бизнесмен страны, показывающий абсолютно все доходы, при этом непонятно как ходящий в целых штанах и не босиком, без специальной палочки для накалывания окурков на улице. На месте государства я бы ему памятник при жизни поставил, улицу именем Голубенко назвал, в крайнем случае, его в банку со спиртом засунул, чтобы далекие потомки удивлялись, какое диковинное существо передвигалось своим ходом по нашей грешной земле. Может, нашим современникам методы работы Голубенко покажутся легким сдвигом на фазе крайнего помешательства, работать честно и при этом не остаться с голым задом просто невозможно. Это жизнь доказывает ежедневно. Однако я поставил перед Голубенко именно такую задачу, а потому он не чувствует себя явно придурковатым. О чем может идти речь, если фирма регулярно доплачивает разницу между жадностью государства и реальным уровнем жизни шефа отдела брокеров? Вместо чеканящих шагов Голубенко в кабинете раздалось легкое позвякивание смертоносных побрякушек. Марина безмолвно поставила передо мной гжельский поднос. На нем несколько тостиков, стакан томатного сока, цыплята-табака, зелень и крохотная чашечка ароматного кофе. – Мариночка, во что ты превратила нашего незаменимого бизнесмена Голубенко? – с деланным ужасом прошептал я, разглядывая распластанного на тарелке цыпленка. – Его я тебе на закуску оставила. И не только его. Но это, так сказать, на сладкое, – ухмыльнулась секретарша. – В общем, пока не позавтракаешь, никаких свиданий. |
