Вершигора вряд ли мне ответит. Не оттого, что сам может только догадываться об истинных целях. Просто я дурных вопросов задавать не буду.

Правила игры – вот что удерживает страну от полной анархии. Потому я и прокурора не напрягал, мента Хлудова через свою бригаду не доставал, пускай мои орлы способны выуживать чистосердечные показания со скоростью смены министров обороны. Этот мент в их руках не сильно бы трепыхался, с ходу выложил, кто ему Ланду заказал. Или по чьему приказу он фирму накрыл, дело тут же следователю сбросил и дальше ускакал сражаться с экономическими преступлениями на своей “ауди”. Тебе, волчара, при ментовской зарплате да нынешних ценах на овес можно только о том автомобиле мечтать, который едет на веревочке позади форменных сапог. А ты еще и дачки прикупаешь…

Прежде, помню, ментам было запрещено под страхом увольнения по доверенности ездить, они свои машины, на тещ-пап оформленные, в трех кварталах от работы ныкали. Зато теперь – да здравствует демократия! У любого райотдела столько машин понатыкано, запрещающие знаки пришлось выставить. И после всего кто-то осмеливается выть о падении жизненного уровня населения? Граждане-фраера, вы любого мента спросите: когда было лучше, при прежней советской власти, с хорошим окладом, жильем без очереди, пайками, или сегодня, месяцами без зарплаты, квартирной шары и прочими трудностями. Интересно, ответят менты или привлекут за антисо… тьфу, ну и коньяк забойный… антигосударственную пропаганду. Правила игры должны соблюдать все. Не нравится – не банкуй, в игру вход свободен, желающих много, и даже выход есть, вопреки пословице… Утро застало меня на медвежьей шкуре у потухшего камина. Едва приоткрыв глаза, я понял: начинается игра без правил. Опасность уставилась на меня немигающим взглядом и изготовилась к прыжку. Перекатываюсь на бок, извлекая из так и не снятой кобуры пистолет, однако Педрило даже не думает атаковать.

Недоверчиво покосившись в сторону кота, прячу “ЗИГ-Зауэр” под мышкой и, только надев обувь, окончательно понимаю, отчего кот не впился когтями в меня, когда я спал.

– Скотина блядская! – ору неожиданно для самого себя, извлекая ногу из заминированного Педрилой туфля. Клянусь самым святым, даже здоровьем детей моих неблизких соседей, в глазах этого персидского экстремиста просквозило райское наслаждение.

– Дорогой, ты меня звал? – прискакала на мой вопль отчаяния Сабина.

– Вот именно тебя! – рявкнул я, надвигаясь на Педрилу с обувью наперевес.

Волосатый выродок тут же перестал чувствовать себя триумфатором, распушил хвост и помчался вверх по лестнице.

– Прекрати издеваться над животным, – как можно мягче потребовала супруга.

– Это ты своему коту проповедуешь или ко мне обращаешься? – поинтересовался я, понимая, что генеральное сражение с котом откладывается. – Ты лучше понюхай, как от меня пахнет!

– Как на улицах, – улыбнулась Сабина. – Завтрак готовить?

– Обязательно. Меню будет таким: ванна, свежая сорочка… Да, водитель явился?

– Ждет в машине.

– Скажешь, чтобы в следующий раз он приехал в “собачьей будке”. Твой Педрило на этом свете явно задержался.

– И ты тоже! – раздался сбоку голос моего единственного наследника.

– Гарик, тебе Педрилины лавры спать не дают? – заметил я и мягко бросил ему башмак с кошачьим автографом. – Ты чего это раздухарился с утра пораньше?

Гарик успел среагировать на мое движение. Он высоко подпрыгнул и ударил по туфле ногой влет. За такую меткость я сходу простил ему доброе пожелание в адрес родителя – башмак опустился точно на любимый рояль моей драгоценной супруги.