В такие минуты дом напоминал Филиппу огромный парусник, плывущий по безбрежному травяному морю.

Но сегодня он не ощущал никакого удовольствия. Впервые с тех пор, как оснастил дом куполом.

Он не мог думать ни о чем, кроме Анджелы и катастрофы, которой оказался их брак.

Долгий день и еще более долгий вечер утомили его. Тело кричало криком, требуя сна, но мозг продолжал лихорадочно работать.

Зачем он привез ее сюда? Почему думал, что это может что-то изменить?

Но самое главное, с чего он взял, что из этого брака может выйти что-нибудь путное?

Филипп перевернулся на живот и начал колотить подушку.

Судя по положению луны на небе, стоял разгар ночи, когда по пустоши шныряют мелкие зверьки, а порывы ветра заставляют дом вздыхать.

Он слышал уханье охотившейся совы, скрип половиц и мерный шум накатывавшегося на берег прибоя.

Но Филиппу хотелось слышать только одно: дыхание жены, спящей в его объятиях.

Именно поэтому ему и не спалось. Стоило ему закрыть глаза, как он представлял себе, что Анджела рядом.

Увы, ничего подобного. Анджела лежит в соседней комнате, отделенная от него чем-то куда более крепким, чем деревянная перегородка. Может быть, она тоже не спит? И ждет?

Филипп сел и провел руками по волосам.

Если она чего-то и ждет, то возможности поскорее удрать отсюда. Расторгнуть этот брак.

И бросить его.

Он испустил злобное ругательство, встал и натянул джинсы. Какого черта он влез в это дело? Женился на женщине, которая его не выносит, а ради чего? Следовало послушаться Грега. Дать сыну свое имя, обеспечить его материально, а там было бы видно. Если бы он захотел, то мог бы стать для ребенка отцом, живущим отдельно. Множество мужчин находится в таком положении. Да, ситуация для ребенка не лучшая, но все же…

Скорее всего, тем и закончится.

Филипп посмотрел на часы. Половина четвертого. Для жителя Сиднея разгар ночи, а для островитянина, жизнь которого подчиняется приливам и отливам, — начало трудового дня. Скоро из порта выйдут траулеры, за которыми последуют шаланды рыбаков и лодки любителей посидеть с удочкой.

А он будет заперт в доме с женщиной, которая ненавидит его, и пытаться понять, что с ней делать.

Точнее, что делать с собственной жизнью…

Свежий ветер трепал штору и охлаждал разгоряченное тело. Филипп вздрогнул и закрыл окно. В доме было холодно, хотя ради Анджелы он включил отопление.

Тепло ли ей? Он постучал в дверь и сказал, что в шкафу лежат запасные одеяла, но обратила ли она внимание на его слова?

Может быть, постучаться к ней еще раз и спросить, все ли в порядке? Может быть…

Тьфу, идиот!

Его жена не ребенок. Может сама о себе позаботиться. Если Анджеле понадобится еще одно одеяло, она его найдет. Если их разделяет всего одна стена, это еще не значит, что он должен думать о ней день и ночь. В Сиднее хозяйская спальня и спальня для гостей находятся на разных этажах. Возможно, там ему будет легче…

Кому он морочит голову? Он и в Сиднее часами лежит без сна, гадая, что будет, если открыть дверь, войти к ней в комнату и сесть на кровать.

Он прекрасно знал, что будет. Анджела встретит его как принцесса, похищенная драконом. Поэтому Филипп вставал и принимал ледяной душ.

В общем, паршивее некуда.

Нет, есть куда. То, что он делает сейчас, еще хуже. Расхаживает по комнате, предается эротическим фантазиям и проклинает себя за то, что привез ее сюда.

Хватит!

Филипп достал из ящика свитер, надел его, застегнул джинсы, напялил старые мокасины, вышел в коридор, миновал дверь Анджелы, на лестничной площадке повернул ручку термостата и спустился на кухню.

9

Холод каменных плит проникал через подошвы.