– Все, что касается пола, несправедливо, – промолвила она. – Даже природа несправедлива в этом отношении. Пол предоставляет преимущества обеим сторонам – иначе я не была бы здесь с вами.

– Думаю, вам нужно выпить, – сказал я.

– Я тоже так думаю.

Стелла протянула мне меховую пелерину. Я накинул ее ей на плечи, и мы отправились в ресторан. Я заказал для нее два коктейля перед обедом – она настояла на третьем, исподтишка наблюдая за мной. Мы вкусно пообедали, потом играли в рулетку, в двадцать одно, в автоматах. Я спустил около восьми долларов, а она выиграла больше ста пятидесяти без всяких признаков возбуждения.

Было около половины второго, когда я отвез ее в мотель.

– Зайдете? – спросила она.

– Уже поздно.

– Чего вы боитесь?

– Вас.

– Почему?

– У вас очаровательная привычка рвать на себе одежду и звать полицию.

– Я проделываю это только с дешевой рабочей одеждой. Когда я в таком платье, вам нечего опасаться.

Я вошел.

Стелла опустилась на тахту, и я сел рядом.

– О’кей, – сказал я. – Карты на стол. Я знаю ваше имя и номер вашей машины. Я детектив и смогу все о вас выяснить. Конечно, это потребует времени и денег. Почему бы вам самой не рассказать мне обо всем?

– Я тоже знаю ваше имя, – отозвалась Стелла, – и у меня ваша визитка, так что мне известны ваш адрес и номер телефона. Слушайте, Дональд, вы, часом, не расследуете убийство Карла Карвера Эндикотта?

– Я уже говорил вам, что не могу обсуждать причины своего пребывания здесь.

Она задумчиво посмотрела на меня.

– Друд Никерсон – мошенник.

– Похоже, весь город состоит из мошенников, – заметил я.

– Сузанвилл?

– Ситрес-Гроув.

– Дональд, если вас интересует убийство Эндикотта, мы могли бы помочь друг другу.

– В моей работе запрещено оказывать помощь. Я могу только принимать ее.

– Приятно для вас, – усмехнулась девушка.

Мы оба помолчали.

– Так вы работаете над делом Эндикотта, Дональд?

– Нет комментариев.

– Повторяю: я могу вам помочь.

– Много комментариев, но не произносимых вслух.

Стелла закрыла глаза на полсекунды, позволив длинным темным ресницам подчеркнуть гладкую кожу ее щек. Потом она медленно подняла на меня взгляд.

– Хорошо, Дональд, карты на стол. Мне двадцать три года. Я была замужем. Я чертовски деловая женщина. Тетя Марта умерла и оставила мне свою землю в Ситрес-Гроув. Я была художницей – не блестящей, хотя и не плохой: реклама, иллюстрации и тому подобное.

В Ситрес-Гроув хотят строить фабрику, и я владею землей, которая нужна для этой фабрики. Но земля считается жилой, и мне нужно добиться изменений в зональной системе. В любом другом городе это не составило бы труда. Но в Ситрес-Гроув так дела не делаются.

– А как делаются дела в Ситрес-Гроув? – спросил я.

– Ситрес-Гроув находится под властью своего мэра.

– А кто там мэр?

– Чарлз Фрэнклин Тэбер. Раньше в городе были честная администрация и порядочный шеф полиции. Но Тэбер начал произносить речи и давать интервью прессе. Кто-то за ним стоит – не знаю кто, но использовано слишком много мозгов, чтобы добиться своего с таким болваном, как Тэбер. Короче говоря, компетентный мэр потерпел поражение на выборах, и Чарлз Фрэнклин Тэбер вознесся на его место, как он сам говорил, «на волне реформ». Он нашел полицейского, который брал взятки, и представил дело так, будто вся полиция коррумпирована. В результате честного шефа уволили, а нового взяли со стороны, дабы он был «свободен от давления местной политики».