-  Враг бежит!

    -  И прав-вильно делает. Боятся, гады, значит, уважают!

    -  Так уйдут ведь!

    -  А хрен с ними. Потом поймаю и рожу начищу…

    -  Сейчас самое время! Они все спиртом перетравились, они даже достойного сопротивления оказать не смогут! Вперед и с песней!

    -  Чем отравились? Забористым зельем сим? Нектаром? Не бреши, архангел!

    -  А ну, встать прямо и не шататься, когда с архангелом разговариваешь! - выйдя из терпения, заорал я. - Немедленно строиться и марш вдогонку за противником!

    Князь пристально посмотрел на меня и нехорошо прищурился. Шутки кончились.

    -  Отдай дуду. Желаю веселиться, - веско проговорил он. - По-хорошему прошу. Пока…

    Трезвый пьяного не поймет. Как мне втолковать ему?.. Не напиваться же тоже для установления полного душевного контакта? Такая гармония непременно выйдет боком. Но дуду я из рук не выпустил. Вот интересно, если я при всех надаю князю отрезвляющих оплеух или окачу ведром ледяной воды - меня сразу же затопчут или секунду спустя? Нет, такой вариант не подходит.

    -  Пусти, молвлю, инструмент! - рявкнул Александр Ярославич. - А не то!.. И не посмотрю, что архангел! Я тоже не песьих кровей. Я не лаптем щи хлебаю, я - князь, между прочим!

    -  Между прочим, собака-германец тебя только что обозвал таким словом, которое и повторять-то вслух срамно, - попробовал я новый ход. - Сам слышал!

    -  Это каким таким словом?

    Призвав на помощь всю свою изобретательность, я наклонился к княжескому уху и прошептал о принципиальных отличиях лиц нетрадиционной сексуальной ориентации от прочего населения. Невский не взорвался негодованием, как я ожидал, а только непонимающе почесал в затылке:

    -  Неужто у немцев так принято? Вот уж - все не как у православных. Не, у нас по-другому… У нас баб хватает, даже слишком…

    -  Тьфу ты!

    -  Чего плюешься? Недостойно сие архангела светлого!

    -  Ах, недостойно, говоришь? Светлого архангела, говоришь? Так вот же тебе!

    Я сорвал с головы шлем и пинком зашвырнул его на середину озера. Князь Александр Ярославич целую минуту, открыв рот, созерцал рожки. Потом до него дошло.

    -  Друже! - заревел он, шаря руками у пояса в поисках меча. - Бесы поганые взор мой смущают! Глаза отводят! Архангелами прикрываются, а сами…

    -  Плетут козни и честных людей стремятся погубить, - закончил я, чтобы уж разом прояснить все. - Вот, пожалуйста, твой меч. Руби шею окаянную!

    -  Бей его! - воскликнул Невский. - Уничтожай!

    -  Ура! - воскликнул я. - Наконец-то опомнился! Беи меня! Степан Федорович, тикай, нас начинают уничтожать!

    Времени, чтобы оказаться вне досягаемости мечей и секир, у меня было предостаточно. Пока Александр Ярославич расталкивал своих подопечных и объяснял им. что к чему, пока ратники искали свое оружие, а потом заправлялись на дорожку перед погоней, я мог бы даже перекурить. Жаль, что сигареты давно закончились. Пара-тройка стрел полетели в мою сторону и. не долетев, бессильно упали на землю у самых моих копыт. А впрочем, куда нам спешить-то? Германцы так и не пришли в силы для того, чтобы целенаправленно спастись бегством. Вон они - мотыляются между шатров, то и дело сгибаясь пополам, чтобы помочь отравленным желудкам.