– Скоро их догоним, ваш’милость, – пробормотал боцман. – Хотя...

– Что? – спросила она, разглядывая меняющуюся растительность.

– Они, может, всю жизнь по джунглям, а мы ж непривычны к этому делу, потому медленнее их... Или нет? Ежели они капитана тащат, – может, и догоняем все же. Следы, сдается мне, свежие, потому... – Его бормотание заглушил треск тонкого ствола, который Эрланга с корнем вырвал из мягкой земли. Отбросив дерево, здоровяк зашагал дальше, и Арлея с Лигом последовали за ним, но тут же вновь остановились: впереди был изгиб облачного ручья, такого широкого, что пришлось по очереди перепрыгивать.

– А вона другой. – Юнга ткнул пальцем влево, где за деревьями виднелся еще один поток.

– Много их тут, – согласилась Арлея. – Видите, вон еще... и дальше... Ладно, идем, идем!

Шелест звучал уже со всех сторон; бесчисленные облачные ручьи текли между стволами и зарослями в одном направлении, туда же, куда шли путешественники. Деревья теперь росли реже, стало немного светлее, воздух посвежел.

– Тихо! – шикнул вдруг боцман. – Не колоти ты!

Эрланга, кажется, получал детское удовольствие от того, что крушил своим тесаком стволы, ветви и лианы. Впрочем, деревьев на пути стало меньше, и прорубать просеку, чтобы двигаться дальше, нужды не было. Юнга замер, подняв оружие. Нежный тихий шелест множества пуховых ручейков несся отовсюду, но впереди он звучал громче, превращаясь в низкий гул.

– Ух! – сказал вдруг Эрланга и зашарил рукой на поясе, пытаясь выскрести из кобуры пистолет.

– Нет, погоди! – Боцман ухватил его за локоть, не позволяя достать оружие. – Стой... молчите теперь, они нас, кажись, не заметили.

«Они» были существами, которых Арлее видеть пока не доводилось... вернее, как тут же сообразила она, не доводилось видеть на суше, разве что в приготовленном виде. Девушка даже рот открыла, с изумлением разглядывая их.

Нечто среднее между кальмарами и большими облачными звездами. Хватаясь за ветви передней парой щупалец, они раскачивались, выбрасывая перед собой заднюю пару, мгновение летели в воздухе, затем хватались за ветвь впереди. Будто прыгающие по канатам акробаты из цирков, что иногда появлялись на Да Морана. У кальмаров были глаза и круглые рты, обрамленные кустиком коротких шевелящихся отростков. Целая стая, около десятка существ, скакала по веткам мимо...

Путешественники стояли неподвижно, провожая их взглядом. Вскоре треск и похрустывание веток, прогибающихся под весом тел, смолкли, и вновь со всех сторон донесся шорох облачного пуха.

– А... – начал боцман и замолчал. Арлея с Эрлангой повернули к нему головы. – На одном...

– Что? – спросила девушка, когда Лиг вновь умолк.

– Пояс, – разъяснил он наконец. – Пояс на одном был. Зеленый такой, в крапинку...

– Не могет быть! – удивился юнга.

Они помолчали, прислушиваясь к шелесту и вглядываясь в кроны.

– Может, расцветка просто у этих... этих зверьков такая? – предположила наконец Арлея.

– Может, – пробурчал боцман так, что стало ясно: нет, он уверен, что один из скачущих по деревьям кальмаров был опоясан ремнем.

Чем дальше, тем чаще ручьи сливались, образуя более мощные потоки, которые также соединялись друг с другом, – и вскоре уже путешественники шли по облакам, затянувшим землю равномерным слоем глубиной почти до колен.