|
Этот явно в отчаянии - он бежит по тропинке, на душе у него, видно, очень тяжело. Сквозь ветви пробивается тусклый свет, который слабо освещает змею, ползущую по хижине. Жеремиас садится на корточки и ждет. Тот, что приближается, не несет с собой огня, чтобы осветить дорогу, его страдание освещает ему путь, ведет его. Колдун бормочет невнятные слова. И вдруг в хижину врывается негр Дамиан, он падает на колени и целует Жеремиасу руки. - Отец Жеремиас, со мной случилась беда... У меня нет слов, чтобы рассказать, чтобы выразить... Отец Жеремиас, я пропал... Негр Дамиан весь дрожит, его огромное тело кажется тонким бамбуком, раскачиваемым ветром на берегу реки. Жеремиас кладет на голову негра свои исхудалые руки. - Сын мой, нет такой напасти, от которой нельзя излечить. Расскажи мне все, старый негр даст тебе лекарство... Его голос слаб, но слова обладают силой убеждения, Дамиан на коленях подползает еще ближе. - Отец мой, не знаю, как это случилось... Никогда этого не было с негром Дамианом. С тех пор как ты заговорил мое тело от пуль, я ни разу не промахнулся, не испытывал страха, когда убивал... Не знаю, что со мной, отец Жеремиас, это прямо какое-то наваждение... Жеремиас слушал молча; руки его спокойно лежали на голове Дамиана. Змея перестала ползать, свернулась клубком на теплом месте, где недавно спал колдун. Дамиан дрожал, он то торопливо рассказывал, то останавливался, с трудом подбирая слова: - Синьо Бадаро послал меня убить Фирмо - его плантация близехонько отсюда. Я засел на тропинке, и вот мне явился призрак - его жена, дона Тереза, и я лишился разума... Он ждал. Сердце его сжалось, неведомые раньше чувства переполняли грудь. Жеремиас промолвил: - Рассказывай дальше, сын мой. - Я сидел в засаде, поджидая человека, и вот появилась женщина, беременная женщина; она стала говорить мне, что ребенок погибнет, что негр Дамиан убьет всех троих... Она меня уговаривала, приставала, забивала мне голову; она лишила мою руку силы, глаз меткости. Наваждение, отец мой! Негр Дамиан промахнулся... Что теперь скажет Синьо Бадаро? Он - хороший человек, я предал его... Я не убил человека, это наваждение, меня околдовали, отец мой! Жеремиас замер, его почти незрячие глаза застыли. Он понял, что за историей негра Дамиана кроется что-то гораздо более важное, что за его судьбой стоит судьба всего леса Секейро-Гранде. - Почему Синьо послал тебя, сын мой, расправиться с Фирмо? - Фирмо не хотел продавать плантацию, как же Синьо мог войти в лес, в этот лес, отец мой? И вот я предал его, я не убил человека. Глаза женщины, отняли у меня смелость. Клянусь, я все это видел, негр не лжет, нет. |
