Антея Сильберт только что была назначена руководителем производства компании «Уорнер бразерс» и «Грейсток» стал её первым проектом в новой должности. Жила она на Старой дороге Малибу, рядом с Таунами, которые, наконец, покинули Каньон Бенедикта и присоединились к «Колонии» . По воскресеньям к ним приезжала Антея, чтобы задать единственный вопрос:

— Таун, сколько времени уйдёт на третью часть?

— Недели две-три, — с неизменным постоянством отвечал сценарист.

Прогуливаясь по пляжу, Роберт пересказывал ей свой вариант, причём так подробно, что она, наверное, могла и сама дописать за него сценарий. Ей всё нравилось, сюжет трогал до слёз каждый раз, как она его слышала. Одна беда — на бумаге ничего и не появлялось.

Утром по понедельникам Антея проводила на студии совещание. Стоило завести разговор о «Грейстоке», как она заявляла:

«Таун просит ещё две-три недели». При этих словах лицо Уэллса багровело, потому что ему опять предстояли переговоры с наследниками Эдгара Раиса Берроуза , владельцами прав на «Тарзана». Однажды, во время очередной прогулки с Тауном, Антея обратила внимание на группу мускулистых женщин активно разминавшихся на пляже напротив дома Роберта и спросила его:

— Кто такие, Таун?

— Хороши, не правда ли?

— Хороши или нет, не знаю, но кто они?

— Олимпийский резерв! Да-а!? А у тебя-то они что делают? Понимаешь, крутится тут в голове одна идейка! Да что ты!

— Да, всего будет намешено: и гетеросексуальные, и гомосексуальные сцены, масса потрясающих тел. Для Джека хочу написать, а назову — «Личный рекорд».

Сильберт почувствовала, как непроизвольно стиснула зубы, о сдержалась. На следующий день она довольно игриво сообщила подчинённым:

— Слушайте все: у Тауна родилась новая история, в которой будет много гетеросексуального, гомосексуального и масса красивых тел…

Уэллс привстал из-за стола и она решила, что он собрался наноситься на неё и прикончить.

— Знаю, всё знаю, не возбуждайтесь, лучше посмотрим на ситуацию с другой стороны. Не лучше ли позволить ему снимать картину здесь, под нашим контролем и со взрослыми, чем отпустить одного в Африку, где он будет работать с детьми, механическими, а главное — живыми шимпанзе. Думаю, это разумно не только в плане творчества, но и с точки зрения бизнеса.

Так Сильберт убедила всех в том, что им несказанно повезло, что вместо «Грейстока» они займутся «Личным рекордом».

Сюжет «Личного рекорда» отдалённо напоминал скандальную историю о том, как тренера уличили в сексуальной связи с одной из своих воспитанниц. На первый взгляд, что общего между киноисториями про обезьян и атлетов? Но, по сути, это очередная версия на тему о загубленной невинности, естественной грации первобытного человека или, в изложении Тауна, первобытной женщины.

Между тем, пока Пайн нянчила малышку Скип, дом в Малибу наводнили амазонки. По пляжу постоянно разгуливали три-четыре женщины топлесс, причём все были ростом за метр восемьдесят. «Таких уродов мне видеть ещё не доводилось, — делится впечатлением Пейн. — Это были метательницы копья, толкательницы ядра, элита в своём роде. Песок теперь у нас был по всему дому, а в каждом углу валялись кучи грязных носков. И это при врождённой брезгливости Роберта! Невероятно! Одни носки, по-моему, доконают кого угодно. По мне, так лучше он пустил бы в дом диких обезьян! Ради фильма он наплевал на всё и отправился в сумасшедшее путешествие, которому не видно конца».