Генриетта в удивлении подняла брови, но последовала за лакеем через холл к кабинету. Он постучал, открыл дверь перед ней, и она вошла.

Люк сидел за письменным столом. Он поднялся, увидев ее, но не двинулся навстречу, а указал ей на кресло по другую сторону стола.

– Генриетта, – произнес он, – прошу тебя, садись.

Она улыбнулась ему, когда они оба уселись. Он внимательно, молча вглядывался в нее.

«Как он изменился», – подумала она.

Он стал еще красивее. Еще увереннее. И еще привлекательнее...

– Что случилось? – Она подалась вперед, опершись тонкой рукой о край стола. – Неужели Анна?..

– Генриетта, – сказал он, – пришла пора позаботиться о новом месте твоего проживания. Навсегда.

Она посмотрела на него непонимающим взглядом. Неужели рушились даже остатки ее мира? Но может, она не так поняла... Ее взгляд смягчился и стал печальным.

– Бедный Люк, – сказала она. – Ты тоже это чувствуешь. Постоянное напряжение. Постоянный соблазн. Ты, как и я, не можешь этого более выносить?

– Ты уже сделала все, что было в твоих силах, чтобы разрушить мою семейную жизнь. С меня хватит. Мой брак мне очень дорог.

Ее губы сжались, а в глазах сверкнул огонь.

– Что тебе сказала Анна? – спросила она. – Что за ложь наговорила она тебе обо мне? Она всего лишь шлюха, Люк, а ты...

– Замолчи! – Люк произнес это слово негромко, но так холодно, что она немедленно послушалась и посмотрела на него.

– Я уезжаю из Бадена на неделю или около того, – сказал Люк. – Как я и объявил за завтраком. Я уезжаю завтра. К моему возвращению ты должна быть готова к отъезду. Я отправлю тебя в Гарндон, пока не смогу устроить что-нибудь более постоянное. Ты должна решить, хочешь ли ты жить в городе или предпочтешь дом где-нибудь в провинции. Где-нибудь подальше от Бадена. В этом я последую твоим желаниям.

Только в этот момент Генриетта осознала, что теряет все, и поняла, как глупа она была. К ее глазам подступили слезы.

– Люк, – прошептала она, – неужели это то, что осталось от нашей любви?

– Когда-то я любил тебя, – ответил он. – Но я сомневаюсь, что тебе знакомо значение этого слова, Генриетта. Честно говоря, я не расположен обсуждать с тобой это. Ты слишком долго разрушала мою жизнь. Ты моя невестка, вдова моего брата Джорджа, и в этом качестве ты имеешь право жить в роскоши до конца своих дней и право иметь наследство. Но, уехав отсюда, ты никогда больше не сможешь вернуться. Ни при каких обстоятельствах. По крайней мере, пока я жив.

Генриетта поднялась, с издевкой глядя на него.

– Ты всегда был слабаком, – зло сказала она. – Хотел быть священником, потом сбежал во Францию и боялся вернуться, женился на шлюхе, к которой ничего не испытывал, только для того, чтобы спрятаться за ее юбкой, когда ты вернешься ко мне. И теперь ты боишься признаться, что я все еще волную тебя. Ты всегда был слаб. Я рада, что выбрала Джорджа, а не тебя. Конечно, если бы я этого не сделала, он, возможно, был бы сейчас жив, а я сидела бы каждое воскресенье где-нибудь на церковной скамье, с притворным восхищением слушая твою проповедь.

Люк достал из кармана табакерку и ногтем большого пальца поддел крышку.