Тем временем Марина и ее стажер в сопровождении целого табора соседей поднимались по лестнице к двадцать седьмой квартире. Добравшись до нужного этажа, они отдышались, и тут Маргарита Витальевна наконец задала главный вопрос:

— Мариночка, а у вас теперь есть кошка?

Марина изумленно посмотрела на нее и помотала головой:

— Не-е-ет, с чего вы взяли?

— Значит, это все же вы мяукали, молодой человек! — строго сказала Шустер, обращаясь к Льву Валентиновичу.

— Я мяукал?! — Тут до него наконец дошли Маринины слова, и он повернулся к ней, сделав глаза блюдцами:

— У тебя нет кошки? А кто тогда такой большой, белый и персидский облился красной гуашью?

— Большой, белый и персидский? — попугаем повторила Маргарита Витальевна. Побледнела, покачнулась и кинулась к своей двери, издав нечеловеческий крик:

— Розамунда!!!

Марина, отличавшаяся повышенной сообразительностью, немедленно задала своему стажеру правильный вопрос:

— Ты что, мучил соседскую кошку?

— Да ну, я разве похож на садиста?

— А чего она орала?

— Я ее мыл. Она прыгнула на стеллаж и облилась гуашью.

— И почему она прыгнула именно на гуашь? — с недоумением спросила Марина.

— С кошками всегда так, — встрял дед Сидор, который успел сбегать домой за пивом и теперь время от времени прикладывался к бутылочке. — Они же дуры, каких свет не видывал. Если где можно набедокурить, так и сделают.

Марина оттеснила большого знатока кошек в сторону и открыла дверь своей квартиры. Тут же на лестничную площадку выскочила обезумевшая от горя Шустер и ринулась вперед нее, голося:

— Розамунда! Девочка моя! Где ты?!

Источник головной боли Льва Валентиновича вышел на зов и коротко мякнул. Марина протянула руку и включила в коридоре свет. Все ахнули. Местами мокрая, местами подсушенная кошка была похожа на драную козу. Вдобавок к этому она оказалась веселого клубничного цвета.

— Моя родная мама, — тихо сказала Марина.

— Я случайно вымыл ее оттеночным шампунем, — виновато пояснил Лев Валентинович. — Шампунь наложился на гуашь, и получилось вот что.

Охваченная ужасом хозяйка Розамунды воздела руки к небу и простонала:

— Господи! Ветеринара! Срочно!

Буквально в ту же секунду позади них раздался веселый голос:

— Кто вызывал ветеринара?

Маргарита Витальевна перестала голосить, посмотрела сначала на парня в куртке с трафаретной надписью «Ветпомощь», потом на свои молитвенно сложенные руки, затем снова вверх и с недоверием в голосе пробормотала:

— Спасибо, господи!

Когда наконец все успокоилось, на опустевшей лестничной площадке остался один дед Сидор.

— Волшебство, — приговаривал он, отпивая из бутылки. — Новый год летом. Как это у нее так получилось?

Он сильно зажмурился, потом топнул ногой и приказал:

— Ветеринара!

Ничего не произошло. Он снова отхлебнул и снова потребовал:

— Ветеринара!

— Мама, мама! — закричали дети, толпившиеся за дверью. — Там дедушка кричит и требует ветеринара.

— Еще бы, — проворчала мама, загоняя дедушку домой. — Если каждый день напиваешься как свинья, человеческий врач тебе уже не поможет.

— Это от нервов, — со знанием дела заявил стажер, когда она наконец вышла на свет божий.