— Слушай, я искренне сожалею…

— Да, — оборвала Лаки. — Это основательно меняет дело. Прямо сейчас я не готова разделаться с Боннатти. Мне нужно прийти в себя. А ты поезжай обратно в Вегас. Через недельку-другую встретимся и все обсудим.

Он пристально смотрел на нее.

— Я думал, ты — человек действия.

— Так оно и есть. Но в данный момент мне необходимо собраться с мыслями. Буги, ты не представляешь, что я пережила. Мы с Дарио жили, как кошка с собакой, но все-таки он был моим братом.

— Кто стрелял?

— Это предстоит выяснить.

Он сделал беспомощный жест рукой.

— Что ж, если я тебе не нужен…

— Ты мне нужен, — деловито парировала она. — Устрой мне контракт на братьев Кассари. — Лаки закурила. — Найми исполнителя, лучшего из лучших. Результат оценивается в сто тысяч долларов, по пятьдесят за каждого. Наличными. Можешь провернуть это для меня? И немедленно!

— Ты доверяешь мне сто грандов?

— Я доверяла тебе свою жизнь.

Он молча кивнул.

— Я все устрою. Как насчет Боннатти?

— Это от нас не уйдет.

Сразу после его ухода Лаки переоделась в новое белое платье от Халстона. Подновила макияж, расчесала и хорошенько встряхнула черные кудри. Отперев ящичек, достала красивую золотую цепочку, на которой висел маленький украшенный бриллиантами и рубинами медальон — подарок Джино к ее пятому дню рождения. Лаки открыла медальон и посмотрела на фотографию: они с Джино вместе. Как две капли воды — уже в те далекие времена. Она улыбнулась и защелкнула медальон. Надела его. Короткая цепочка туго охватила шею.

Потом она надела бриллиантовые сережки, которые он подарил ей на шестнадцатилетие. В тот день она сидела в «Мираже» между Джино и Марко…

Марко… Сегодня я отомщу не только за Джино, но и за тебя, любимый, за тебя тоже!

Лаки посмотрела в зеркало. Да. Она готова.

* * *

Имоджин была готова. Облегающие брючки и майка, больше похожая на весьма открытый бюстгальтер…

— Сними эту пакость! — вызверился Энцо. — У тебя такой вид, словно тобой только что попользовалось целое мексиканское войско.

— Не знала, что такое существует, — огрызнулась она.

Большой Виктор облизнулся, наблюдая за тем, как она, виляя бедрами, выкатилась из комнаты. Случалось, когда они надоедали шефу…

— Ничего не понимаю! — бушевал Энцо. — Семь часов — и ничего! Ты звонил в отель?

Телохранитель кивнул.

— Должно быть, в девять часов передадут, босс.

— Да уж — иначе здесь полетят головы!

* * *

Уоррис расположился на заднем сиденье черного, экстра-класса, автомобиля Энцо Боннатти и размышлял о том, каково это — быть богатым. Не обладателем каких-нибудь одного-двух миллионов, а по-настоящему богатым — так, чтобы неограниченные возможности. Бо-оже! Какая перспектива! И если «В яблочко!» оправдает его ожидания, эта мечта может стать реальностью.

Он постучал по дымчатому стеклу, отделяющему его от водителя. Тот нажатием кнопки убрал перегородку.

— Скоро будем на месте?

На него пахнуло снадобьем, и бандюга в черном костюме, с узкими, злыми щелками вместо глаз ответил:

— Скоро.

— Ты всегда накачиваешься за рулем? — дружелюбно спросил Уоррис, ожидая, что и его угостят.

Вместо ответа водитель вернул обратно дымчатое стекло.

Уоррис откинулся на обитую дорогой кожей спинку сиденья и забарабанил пальцами по коробке с роликом.