|
.. делайте ваш вопрос! Ставрогин подождал немного и начал: - Я слышал, что вы имели здесь некоторое влияние на Марью Тимофеевну, и что она любила вас видеть и слушать. Так ли это? - Да... слушала... - смутился несколько Шатов. - Я имею намерение на этих днях публично объявить здесь в городе о браке моем с нею. - Разве это возможно? - прошептал чуть не в ужасе Шатов. - То-есть в каком же смысле? Тут нет никаких затруднений, свидетели брака здесь. ВсЈ это произошло тогда в Петербурге совершенно законным и спокойным образом, а если не обнаруживалось до сих пор, то потому только, что двое единственных свидетелей брака, Кириллов и Петр Верховенский, и наконец сам Лебядкин (которого я имею удовольствие считать теперь моим родственником) дали тогда слово молчать. - Я не про то... Вы говорите так спокойно... но продолжайте! Послушайте, вас ведь не силой принудили к этому браку, ведь нет? - Нет, меня никто не принуждал силой, - улыбнулся Николай Всеволодович на задорную поспешность Шатова. - А что она там про ребенка своего толкует? -торопился в горячке и без связи Шатов. - Про ребенка своего толкует? Ба! Я не знал, в первый раз слышу. У ней не было ребенка и быть не могло: Марья Тимофеевна девица. - А! Так я и думал! Слушайте! - Что с вами, Шатов? Шатов закрыл лицо руками, повернулся, но вдруг крепко схватил за плечо Ставрогина. - Знаете ли, знаете ли вы, по крайней мере, - прокричал он, - для чего вы всЈ это наделали и для чего решаетесь на такую кару теперь? - Ваш вопрос умен и язвителен, но я вас тоже намерен удивить: да, я почти знаю, для чего я тогда женился и для чего решаюсь на такую "кару" теперь, как вы выразились. - Оставим это... об этом после, подождите говорить; будем о главном, о главном: я вас ждал два года. - Да? - Я вас слишком давно ждал, я беспрерывно думал о вас. Вы единый человек, который бы мог... Я еще из Америки вам писал об этом. - Я очень помню ваше длинное письмо. - Длинное чтобы быть прочитанным? Согласен; шесть почтовых листов. Молчите, молчите! Скажите: можете вы уделить мне еще десять минут, но теперь же, сейчас же... Я слишком долго вас ждал! - Извольте, уделю полчаса, но только не более, если это для вас возможно. - И с тем, однако, - подхватил яростно Шатов, - чтобы вы переменили ваш тон. Слышите, я требую, тогда как должен молить... Понимаете ли вы, что значит требовать, тогда как должно молить? - Понимаю, что таким образом вы возноситесь над всем обыкновенным, для более высших целей, - чуть-чуть усмехнулся Николай Всеволодович; - я с прискорбием тоже вижу, что вы в лихорадке. - Я уважения прошу к себе, требую! - кричал Шатов, - не к моей личности, - к чорту ее, - а к другому, на это только время, для нескольких слов. |
