|
- Да-с, Петр Михайлович, да-с, - с наслаждением поддакивает другой; - вот и говорите про молодежь. - Тут не молодежь, Иван Александрович, - замечает подвернувшийся третий, - тут не о молодежи вопрос; тут звезда-с; а не какой-нибудь один из молодежи; вот как понимать это надо. - А нам того и надобно; оскудели в людях. Тут главное состояло в том, что "новый человек", кроме того что оказался "несомненным дворянином", был вдобавок и богатейшим землевладельцем губернии, а стало быть не мог не явиться подмогой и деятелем. Я впрочем упоминал и прежде вскользь о настроении наших землевладельцев. Входили даже в азарт: - Он мало того что не вызвал студента, он взял руки назад, заметьте это, заметьте это особенно, ваше превосходительство, - выставлял один. - И в новый суд его не потащил-с, - подбавлял другой. - Несмотря на то, что в новом суде ему за дворянскую личную обиду пятнадцать рублей присудили бы-с, хе, хе, хе! - Нет, это я вам скажу тайну новых судов, - приходил в исступление третий: - если кто своровал или смошенничал, явно пойман и уличен - беги скорей домой, пока время, и убей свою мать. Мигом, во всем оправдают, и дамы с эстрады будут махать батистовыми платочками; несомненная истина! - Истина, истина! Нельзя было и без анекдотов. Вспомнили о связях Николая Всеволодовича с графом К. Строгие, уединенные мнения графа К. насчет последних реформ были известны. Известна была и его замечательная деятельность, несколько приостановленная в самое последнее время. И вот вдруг стало всем несомненно, что Николай Всеволодович помолвлен с одною из дочерей графа К., хотя ничто не подавало точного повода к такому слуху. А что касается до каких-то чудесных швейцарских приключений и Лизаветы Николаевны, то даже дамы перестали о них упоминать. Упомянем кстати, что Дроздовы как раз к этому времени успели сделать все доселе упущенные ими визиты. Лизавету Николаевну уже несомненно все нашли самою обыкновенною девушкой, "франтящею" своими больными нервами. Обморок ее в день приезда Николая Всеволодовича объяснили теперь просто испугом, при безобразном поступке студента. Даже усиливали прозаичность того самого, чему прежде так стремились придать какой-то фантастический колорит; а об какой-то хромоножке забыли окончательно; стыдились и помнить. "Да хоть бы и сто хромоножек, - кто молод не был!" Ставили на вид почтительность Николая Всеволодовича к матери, подыскивали ему разные добродетели, с благодушием говорили об его учености, приобретенной в четыре года по немецким университетам. Поступок Артемия Павловича окончательно объявили бестактным: "своя своих не познаша"; за Юлией же Михайловной окончательно признали высшую проницательность. |
