У наших маскировочных сетей имелось ещё одно преимущество перед любыми другими помимо их невероятной прочности – биосканеры пиндосов моментально показывали, что это мутировавшая трава, причём плотоядная. Поскольку таких мест избегали даже муты, то это всегда сбивало их операторов с толка. Вскоре мы вышли на дорогу, четырежды огибающую большой, почти два километра в поперечнике, пологий холм. Хотя он весь порос вековыми соснами, за которыми тщательно ухаживали, военному городку было ведь уже больше семидесяти лет, дорогу так же накрывала маскировочная сеть. В этом не было ничего удивительного. Плотоядная трава часто росла и в лесу, а потому что на снимках из космоса, сделанных специальными камерами, что при аэрофотосъёмке с беспилотников пиндосы и еэсэсовцы всегда видели одно и то же – холм, поросший лесом, сунуться на который верная смерть для кого угодно. Для вящей убедительности на маскировочных сетях специально раскладывали скелеты животных и это практически всегда срабатывало.

Военный городок, как и все подземные города, был построен мутами. Холм был сложен из известняка, но муты-копатели, имевшие не две, а четыре руки хотя и полностью лишенные костей, но не смотря на это очень сильные, покрытые роговыми пластинами, почти полностью вжав голову, не смотря ни на что похожею на человеческую, в тело, играючи могли пробурить полутора, двухметрового диаметра тоннель даже в мраморе и с несколько большим трудом в граните. Поэтому сланец и известняк они брали играючи. Если работает один копатель, их ещё называют камнеедами, а это ребята крупные, длиной в четыре метра и под тонну весом, то получается малый тоннель, по которому можно ездить на специальном мотоцикле с электрическим двигателем. Если же тоннель роют сразу четыре мута, то после не большой доработки к вашим услугам будет предоставлен тоннель, имеющий сечение в свету четыре на четыре метра, а если за дело взялось восемь могучих парней, то они очень быстро пророют вам тоннель размером восемь на восемь метров.

Магистральные же тоннели и вовсе имеют в ширину все двадцать пять метров и их проложено уже почти столько же, сколько раньше, до Гнилой войны, было в России автомобильных дорог. Опытные копатели ориентируются под землёй ничуть не хуже, чем я на поверхности, а у меня, между прочим, не голова, а компас, я же вижу электромагнитное поле земли, но и они его тоже видят. Если дорога роется в глинистом грунте, то копатели, тела которых вращаются под землёй, а они, как и я, тоже могут генерировать электрические разряды, так уплотняют и спекают ими грунт, что тоннель получается очень прочный и его стены блестят внутри, словно глазурованная керамика. Никто не знает, почему некоторые люди превратились в червей-копателей, хотя это и неправильное название, но в том числе и благодаря им нам, мутам, удалось выжить, ведь когда нас стали уничтожать, мы были практически безоружны. Многие мелкие животные, мыши, крысы и всякие там белки, тоже превратились в подземных хищников, но крупных среди них нет ни одного и это самое великое благо нового мира. Копатели обладают просто чудовищной силой, даже большей, чем жесткие муты.

Явились копатели также благом и для людей, чистых и ловеков, ведь почти девяносто процентов народа Новой России живёт теперь под землёй и потому пиндосы даже и не догадываются, сколько же нас всего, а численность населения в нашей несчастной стране уже перевалила за сто шестьдесят пять миллионов и уже больше половины, точнее девяносто два миллиона, это муты.