— А как же?

   — Зови просто герр Питер или командор, как окрестил меня намедни мой клеврет.

   — Ну что ж, герр Питер так герр Питер, — несколько обескураженно согласился Фридрих и широким жестом пригласил гостя в соседнюю комнату: — Прошу ко мне.

Там они сели к столу, на котором стояли серебряные кубки, и венгерское вино в тёмных бутылках, и ваза со сладостями. Фридрих сам наполнил кубки.

   — Ну, за встречу, герр Питер, и за нашу дружбу.

Они выпили. Вино было душистое, хорошее, но Пётр, привыкший к более крепким напиткам, не ощутил от него никакого «сугрева».

   — А где ж твоё посольство, герр Питер?

   — Они ползут по земле, брат Фридрих. А я морем на парусах, как на крыльях. В два дни добежали. Слава Богу, был ветер попутный, почти фордевинд.

   — Как ты смотришь, Питер, если мы заключим с тобой оборонительный союз?

   — Против кого?

   — Неужто не ясно? В Швеции сел на престол очень воинственный малый, Карл Двенадцатый: будучи наследником, рубил головы телятам прямо во дворце, став королём, возьмётся за Европу. А начнёт с нас, как самых ближайших.

   — Дорогой брат, у нас со шведами мир, это во-первых, а во-вторых, мы воюем с Турцией. Может быть, ты всё преувеличиваешь? Одно дело рубить головы телятам и совсем другое — замахиваться на соседей. У нас же союз с империей против Турции, как ещё император на это посмотрит.

   — О-о, Вене ныне не до нас, им бы разделить Испанское наследство с Парижем.

   — Дорогой брат, я ныне лицо частное и не имею никаких полномочий. Для того у меня есть великие послы, обо всём этом надо с ними договариваться. Даже если мы о чём-то договоримся и напишем договор, я не имею права его подписывать.

   — Но почему, герр Питер?

   — Именно потому, что здесь я всего лишь герр Питер. Или командор, или бомбардир, если угодно. Согласись, бомбардира к государственным бумагам и близко подпускать нельзя. Его дело из пушек палить. Верно?

Пётр засмеялся, довольный, что ловко ушёл от делового разговора. Однако Фридрих был не так прост. Шутливо пригрозив собеседнику пальцем, он сказал с ухмылкой:

   — Ох, герр Питер, герр Питер, а не смотрят ли те послы в рот бомбардиру?

   — Кстати, дорогой Фридрих, я наслышан о великом искусстве твоих пушкарей.

   — Да, — согласился курфюрст, поддавшись на нехитрый комплимент. — Есть очень хорошие артиллеристы.

   — Рекомендуй меня в ученики самому искусному из них. А? Пожалуйста.

   — В ученики? Тебя?

   — Меня. А что?

   — Но царское ли сие дело?

   — Фридрих, мы же договорились, что здесь нет царя. Нет. Я же просил беречь моё инкогнито.

   — О-о, Питер, прости, я не хотел тебя обидеть. Я вызову сюда главного инженера прусских крепостей Штейтнера фон Штернфельда. Этот не только великолепно стреляет, но и знает досконально устройство всех пушек и мортир. И даже их изготовление.

   — Вот за это спасибо, брат. Только опять же очень прошу тебя представить меня ему просто Петром Михайловым. Хорошо?

   — Ладно, ладно, Пётр Михайлов, будет тебе учитель.

   — И ещё, ты здесь, в Бранденбурге и Пруссии, первое лицо, пожалуйста, не отдавай мне визита.