Козин удивлённо посмотрел на меня, словно увидел меня впервые.

— Ну и почему, как ты считаешь, не назначили меня? — задал он мне вопрос. — Интересно услышать это от тебя.

— Я тебе скажу, но ты же обидишься на меня, — произнёс я и посмотрел на него, — хотя ты об этом и сам знаешь, только боишься признаться себе в этом.

— Сказал «а», скажи и «б», — произнёс он.

— Хорошо, так и быть. Я бы тоже не назначил тебя на эту должность, если бы был твоим начальником. Начальник должен знать то, чего не знают твои подчинённые. Ты не такой, ты узкопрофильный человек. Ты может быть и хороший специалист своего дела, но ты дальше своей раковины выползать не хочешь. Зачем тебе учиться, как ты считаешь? Ты и так всё знаешь по розыску. Это правильно, ты это действительно хорошо знаешь, и если бы ты работал в районном отделе внутренних дел, ты бы был просто незаменимым сотрудником. Но ты работаешь не в районном отделе внутренних дел, а в управлении уголовного розыска и здесь начальник отделения должен видеть проблему розыска намного шире и глубже, чем это видишь ты.

Лицо Козина стало медленно покрываться красными пятнами. Он ждал многого, но, похоже, не этого. Козин отложил в сторону дело и, справившись с волнением, произнёс:

— Я смотрю, ты даром время не терял, научился делать выводы из рассказов товарищей по работе. Это хорошо, Абрамов. Значит, ты бы меня начальником отделения не назначил, я так понял тебя? И теперь ты делаешь то, что не делал я в своё время. Ты начинаешь, как ты выразился, учиться? Если я правильно тебя понял, ты хочешь стать моим конкурентом на должность начальника отделения?

— С чего это ты взял, — задал я ему вопрос, — что я хочу составить тебе конкуренцию на эту должность? Не знаю как ты, но я никогда на живую должность не претендую, а Валеев, как мне кажется, тоже никуда не собирается уходить. Так, что успокойся, я тебе не конкурент.

Козин нервно достал из кармана сигареты и вынул из пачки одну из них. Он сломал негнущимися пальцами несколько спичек, прежде чем прикурил сигарету и сделал первую глубокую затяжку. Посмотрев на меня, он произнёс:

— А ты казался мне намного проще, чем ты есть на самом деле. Ну, мы ещё посмотрим, кто из нас конкурент на эту должность.

Видя его состояние, я невольно пожалел, что был с ним предельно откровенен. Глядя на его сосредоточенное лицо, я понял одно, что в этом человеке я приобрёл себе первого врага на новом месте работы.

— Воистину, не говори правды, не теряй дружбы, — подумал я про себя.

На следующий день я приехал на работу намного раньше других сотрудников своего отделения. Выложив на стол розыскные дела, я углубился в их изучение. Я сидел за столом и выписывал адреса возможного местонахождения разыскиваемых преступников.

Здесь я хочу сделать некоторое отступление и немного ввести в курс дела читателей этой книги. В те времена в Советском Союзе считалось, что труд способствует коренному исправлению мировоззрения преступника, способствует его исправлению. Другой стороной медали был дешёвый труд осуждённых, работавших практически на всех ударных стройках того времени. Создавалась так называемая система специальных комендатур, больше напоминавших общежития, в которых проживали условно осуждённые и условно освобождённые. Днём эти люди трудились на тяжёлых строительных работах, а вечером возвращались в эти общежития, где ночевали. В общежитиях они проходили проверку два раза — утром и перед отбоем.