– Да. Вполне можно назвать Мэл одержимой.

Он заметил, что Лью говорит о жене в настоящем времени. Добрый знак.

– Пожалуй. Я хотел спросить, чем она занималась в свободное время, но вижу, что можно опустить вопрос.

– Одно время занималась недвижимостью. Не то чтоб мы в деньгах нуждались, просто получила лицензию, оформила несколько сделок.

– Вряд ли это имеет какое‑то отношение к исчезновению.

– Возможно, имеет. Она вела дела не так, как другие. Подробностей мне никогда не рассказывала, однако упоминала, что это связано с ее исследованиями.

– Каким образом?

– Ну, сама покупала участок, всегда в одном районе вдоль Рэндолл‑роуд к югу от шоссе. Нанимала рабочих, те что‑то во дворе копали, потом перепродавала.

– Не говорила, что ищет?

– Сказала только, что это нужно для исследования. А я не особенно возражал, поскольку недвижимость уходила, как правило, с прибылью.

Странноватая дамочка, решил Джек, озираясь вокруг. И весьма запасливая крыса в придачу. Надо искать к ней ниточку в этой фантастической Библиотеке Конгресса? Жирный шанс.

Он побрел к дальнему окну. Залив виднелся сквозь голые ветви деревьев. Повернувшись, мельком взглянул на холст на мольберте и замер на месте. По сравнению с ним мрачные картины на стенах внизу казались веселыми, яркими. Невозможно понять, почему так угнетают беспорядочные черные и темно‑красные завитки. Чем дольше он вглядывался, тем сильнее казалось, что из круговорота теней на него что‑то смотрит. Поддавшись внезапному побуждению, протянул руку, коснулся маслянистой поверхности. Холодная и...

Джек отдернул руку:

– Кажется, холст еще сырой?

– Да, – кивнул Лью. – Мэл начала работать какими‑то новыми красками. Похоже, никогда не просохнет.

– Никогда? – Он посмотрел на кончики собственных пальцев – краской не запачкались, хоть и до сих пор влажные. – Никогда – дьявольски долгий срок.

Снова дотронулся до холста в другом месте. Да... холодный, сырой и...

– Проклятье!

– В чем дело?

– Тут, видно, что‑то острое.

Не хотелось признаваться, что в подушечки указательного и среднего пальцев как бы вонзились маленькие шипы, плоть как будто куснули крошечные зубки. Кожа, впрочем, цела, только влажная.

– Позвольте кое‑что показать вам в компьютере. – Лью подошел к столу.

Бросив последний взгляд на жадную бездну, изображенную на холсте, Джек стряхнул ледяные мурашки и последовал за ним, потирая влажные кончики пальцев.

У стола увидел крутившийся на мониторе зелено‑синий земной шар, от которого с каждым витком исчезали куски, точно его пожирало нечто невидимое. Когда шар исчез полностью, заставка закрутилась сначала.

– Веселенькая картинка.

– Мэл сама спрограммировала.

– Так я и думал.

– Вот что я хочу показать, – продолжал Лью, водя мышкой. Оставшийся от земного шара яблочный огрызок погас, вместо него выплыла директория. Он открыл папку под именем ТВО.

– ТВО? – переспросил Джек.

– Так Мэл обозначает свою Теорию Великого Объединения. Посмотрите‑ка. – Лью ткнул пальцем в белый экран. – Пусто. В этой папке хранились заметки и результаты анализа за долгие годы. Кто‑то их уничтожил.

– Думаете, те же люди, которые ее держат?

– Кто еще?

– Может, она сама. Собралась уезжать, скопировала на дискетки, а остальное стерла, чтоб сохранить в секрете. Возможно такое?

– Возможно, – медленно кивнул Лью. – Мне никогда в голову не приходило, но она вполне на это способна.