И конечно, молиться, чтобы ее день был таким же прекрасным.

— В пустыне вам придется ездить верхом, — предупредил Хантер.

— И я буду ездить, — ответила Кэт.

Ей показалось, что в его взгляде проскользнула усмешка.

У него были очень необычные глаза — вроде бы карие, но настолько темные, что казались почти черными. Но в действительности они были не карими, а темно-синими. И как Хантер их использовал! Он мог смотреть на кого-то с таким презрением, что оно обжигало кожу. И тем не менее его эмоции адресовались скорее самому себе, чем другим. Напрасно Кэт думала, что теперь он наслаждается ее смущением.

— Да, я буду уверенно ездить верхом, — с вызовом сказала она. В этот момент ей хотелось дать ему пощечину.

— Мы почти приехали, — сказал Хантер.

— В самом деле? Я бы с удовольствием покаталась еще несколько часов!

— Если хотите, я могу это устроить.

— Можете, но не должны. Полагаю, у вас есть дела.

Хантер пожал плечами и повернулся, указывая дорогу. Его лошадь перешла на рысь. Лошадь Кэт сделала то же самое. Весь ее корпус дрожал, и Кэт с трудом удерживалась, чтобы не подскакивать вверх-вниз, как чертик в табакерке.

Она решила, что он намеренно заставляет ее страдать.

Утром улицы были сравнительно тихими, но, когда они приближались к району музея, стало больше людей, движущихся в разных направлениях пешком и верхом. Мимо проезжали кебы и омнибусы.

Кэт умудрялась ехать рядом с Хантером.

— Вот почему вы проявили ко мне такую щедрость? — осведомилась она. — Вам нравится мучить меня?

Он поднял бровь.

— Поездка в музей — мучение?

Кэт посмотрела вперед.

— Вряд ли ко времени прибытия у меня останется хоть один зуб.

Хантер улыбнулся.

— Мне следовало повести вас сегодня в парк и дать урок верховой езды. Но, к сожалению, у меня действительно дела. Я должен встретиться с графом Карлайлом. В отличие от того, что вы думаете, моя жизнь не вращается вокруг вас и я не просыпаюсь каждое утро с мыслью, как бы заставить вас страдать!

Кэт почувствовала, что краснеет, но потом до нее дошел смысл его слов.

— У вас встреча с графом Карлайлом? Сейчас?

— Естественно. Его интерес к древностям — главный стимул всего происходящего. Этот человек живет любовью к археологии. Он унаследовал ее.

Кэт уставилась на Хантера.

— Его родителей убили. Был страшный шум. Я помню это по газетам.

— Да, но правосудие восторжествовало, а его энергия и ресурсы окупают все наши экспедиционные расходы.

— Он женился на простолюдинке!

Хантер бросил на нее долгий взгляд и вздохнул.

— Возможно, я оказал вам дурную услугу, — пробормотал он.

Кэт почувствовала, как ее глаза обожгли слезы.

— Вы не оказывали мне никакой дурной услуги. Что бы ни случилось, вы привлекли к работам моего отца внимание тех, кто может воздать ему должное. Я у вас в долгу.

Хантер резко затормозил и повернулся к ней:

— Нет. Вы не в долгу у меня. И вы можете фантазировать на любую тему, забивая глупостями свою милую головку, но сделка заключена.

— В каком смысле? — спросила Кэт, испуганная его взглядом.

Она внезапно осознала, что он мужчина — властный, харизматичный и с железной волей.

— Сэр Хантер, я не… Вы не должны думать, что я согласна… что-либо продать за эту возможность.

Его темные глаза стали ледяными и презрительными.