Они подъехали к знаку «стоп» на пустынном двухполосном шоссе, но, вместо того чтобы притормозить и ехать дальше, Тоби припарковал машину на обочине. Эмили удивилась:

– Что мы делаем?

Тоби убрал руки с руля и долго смотрел на нее. Так долго, что Эмили стало неловко. Казалось, он был огорчен. Она потерла шею, отвернулась и выглянула в окно. Дорога, будто вымершая, тянулась вдоль самого большого в Роузвуде кукурузного поля. Дождь усилился, и, поскольку Тоби не включал дворники, картинка за окном получилась размытая. Эмили вдруг захотелось вернуться в цивилизацию. Хорошо бы мимо проехала какая-нибудь машина. Или показался бы чей-то дом. Автозаправка. Хоть что-нибудь. Интересно, Тоби расстроился, потому что она ему нравилась, но ее откровения пришлись ему не по душе? Что, если Тоби был гомофобом? Вот с чем ей пришлось бы столкнуться, если она действительно была лесбиянкой. Каждый день своей жизни она ощущала бы презрение окружающих.

– У тебя ведь такого никогда прежде не было, да? – наконец спросил Тоби. – Никто никогда не смеялся над тобой.

– Н-нет… – Эмили вгляделась в лицо Тоби, пытаясь понять, что скрывалось за этим вопросом. – Думаю, нет. Во всяком случае, до происшествия с Беном.

Раскат грома прогремел прямо над головой, и Эмили подпрыгнула. Тут же зигзаг молнии прорезал небо наискосок. На мгновение эта вспышка осветила все вокруг, и Эмили увидела, что Тоби нахмурился, теребя пуговицу на пиджаке.

– Когда я сегодня увидел эту толпу, то сразу вспомнил, как тяжело мне жилось в Роузвуде, – сказал он. – Меня ведь по-настоящему ненавидели. А теперь они мило улыбаются мне как ни в чем не бывало – все те, кто раньше смеялся надо мной. И это отвратительно. Словно ничего и не произошло. – Он поморщился. – Неужели они сами не понимают, какие они подлые?

– Думаю, нет, – сказала Эмили, чувствуя себя не в своей тарелке.

Тоби взглянул на нее:

– Я видел там одну из твоих бывших подруг. Спенсер Хастингс. – Снова вспыхнула молния, и Эмили вздрогнула. Тоби скривил рот в усмешке. – Вы тогда были лихой бандой. От вас здорово всем доставалось. Мне… моей сестре…

– Мы не хотели никого обидеть, – машинально ответила Эмили.

– Эмили… – Тоби пожал плечами. – В том-то и дело, что хотели. И почему бы нет? Вы были самыми популярными в школе. Вы могли делать что угодно. – В его голосе звучал злой сарказм.

Эмили попыталась улыбнуться, понадеявшись, что он шутит. Но Тоби не улыбнулся в ответ. Почему они говорили об этом? Разве не должны они были говорить о лесбийских наклонностях Эмили?

– Извини. Мы просто… Мы были такими глупыми. Исполняли любые приказы Эли. И я думала, что ты уже все забыл, ведь потом вы с Эли стали встречаться…

– Что? – резко перебил ее Тоби.

Эмили прижалась к окну. В груди бушевал адреналиновый пожар.

– Ты… разве ты не гулял с Эли… в седьмом классе?

На лице Тоби отразился ужас.