– Ужасно ли то, что я скучаю по нему? – спросила она, положив голову другу на плечо.

– Нет, – ответил аколиец. – Я тоже скучаю по нему. Мы не обязаны идти с транавийцами, ты же знаешь.

– Мне больше некуда идти, Рашид, – тихо возразила она.

– Возвращайся в Калязин. Найди войска. Отыщи Анну.

Ее сердце сжалось от этих слов. Сейчас она не принесла бы никакой пользы войскам. И даже не задумывалась, что скажет Анне, если найдет ее.

– Я так устала. Я все время думаю, прошло ли достаточно времени, чтобы я могла начать жить своей жизнью, но… – Она покачала головой. Ей не хотелось говорить, что она постоянно ощущала присутствие Малахии. – А почему вы с Париджахан до сих пор не ушли? – сменила Надя тему разговора.

Даже мысль, что они могут уехать, вызывала приступ отчаяния и тревоги, поэтому она не осмеливалась спросить об этом раньше.

Темные глаза Рашида устремились к Париджахан и Серефину. Аколийка выглядела напряженной, а ее рука покоилась рядом с кинжалом, который она пристегивала к бедру.

– Не думаю, что Пардж завершила здесь все свои дела, – ответил Рашид. – Она не готова вернуться домой. Поэтому я тоже остался.

Надя проследила за его взглядом, чувствуя легкое недоумение.

– Вы с ней… – Она замолчала, не зная, как облечь в слова возникший в голове вопрос.

Рашид рассмеялся.

– Нет. Я бы не пошел на это. Да и не думаю, что я во вкусе Пардж. Моя семья была в долгу перед ее семьей, но я давно уже отработал его. Она похожа на холодную звезду, вокруг которой мы все вращаемся, но я все равно люблю ее.

Серефин внимательно посмотрел на Надю, и она задалась вопросом, что же такого ему сказала аколийка.

– Разве она не отомстила за сестру?

Рашид пожал плечами.

– Честно говоря, не знаю. Но очень на это надеюсь.

Вызвавшись первой нести караул, Надя потушила огонь, чтобы остались лишь тлеющие угли, а затем повернулась к нему спиной и поплотнее закуталась в китель.

Ее не следовало надевать его дурацкий китель. Но Надя не удержалась и уткнулась лицом в воротник, на котором все еще сохранился его запах, задаваясь вопросом, как скоро он выветрится. Ей не следовало думать о нем, ведь это только привлечет его внимание…

Надя вздохнула.

«А вот и ты».

«Ты где-то в другом месте», – в его голосе прозвучало любопытство.

И в этот раз его речь с самого начала звучала связно. Интересно, что это означало? Кем был Малахия и кем было чудовище?

«А ты находишься в том же самом месте. Это так скучно».

Она не сомневалась в своих словах. Живия сказала, что Малахия не покидал пещер. И это звучало душераздирающе. Одним из немногих его признаний, в истинности которых Надя не сомневалась, стало то, что он до ужаса боялся этого темного и ужасного места.

Она ощутила искры раздражения, исходящие от него.

«Не ожидала, что ты вернешься, – сказала Надя. – Ведь меня тщательно взвесили, затем измерили и посчитали непригодной. Боги, должно быть, очень неприятно для такого существа, как ты, наделенного подобием божественных сил, оказаться связанным со смертным, не владеющим магией».

Больше всего в этой связи – помимо всего остального – ее раздражало ощущение, будто Малахия находится совсем близко. Словно он сидит рядом, сгорбив свое сухопарое, худое тело и вытянув длинные ноги.

Но здесь, в темноте, спиной к угасающему костру, находилась лишь она.

«Не владеющим магией?» – Голос прозвучал озадаченно.

«Разве тебе никто не говорил, что я теперь не представляю большой важности?»

«Неверная оценка».