Теперь таран на колёсах был поднят почти вертикально, его задний конец волочился по грязи, а пятьдесят защитников города сгибались под его тяжестью.

Я перевёл взгляд на Скиллу. Он застыл, наблюдая за схваткой.

Гуннские стрелы начали подрезать канат. Наконец он оборвался, заставив отбежать тянувшую его команду. Таран с грохотом ударился о землю, его оси треснули, а деревянные колёса раскатились, как брошенные монеты. Я воспользовался замешательством Скиллы и нанёс ему удар. Он отскочил. В его глазах мелькнул страх. Он был один на стене, а рога гуннов уже трубили отступление. Освободившись от каната, аланы взбежали по лестнице, чтобы поддержать меня, и образовали полукольцо вокруг моего врага. Я стал ждать, когда они нападут на гунна.

– Ты занял не ту сторону, Скилла, – вздохнули. – Сюда идёт Аэций с войсками. Зря ты сражаешься ради своего кагана.

– Я хочу обладать Иланой.

– Тогда помоги нам её спасти. И освободить.

– Я могу спасти её, только убив тебя.

Он был близок к отчаянию. А затем, осознав, что продолжать борьбу при таком перевесе сил бессмысленно, повернулся и спрыгнул.

Я подумал, что гунн разбился насмерть, и быстро спустился вниз, изумлённый внезапно охватившим меня страхом за Скиллу. Мне не хотелось навсегда лишаться давнего соперника. Но Скилла ухватился за верёвку, на которой прежде висел таран, и раскачивался на ней между небом и землёй. Сначала он бросил меч, а потом спрыгнул сам под ливнем наших стрел и копий. Выпущенные в ответ стрелы гуннов, летящие по широкой дуге, прикрыли его отступление. Какая то из них попала в глаз одному из защитников, другому же угодила в плечо. Гунн поднялся и, прихрамывая, двинулся к своим соратникам, задержавшись, чтобы помочь товарищу донести колесо, отвалившееся от тарана. Я знал, что гунны починят таран и осада не прекратится. Скилла никогда не сдастся.

Я заметил, что он смотрит на меня снизу. Остальные гунны или разбежались, или залезли на деревья. Неужели мы их разгромили?

– Нам надо было его убить, – сказал Зерко.

Я огляделся по сторонам. Парапет превратился в морг. Он был столь плотно усеян трупами, что ручьи крови стекали вниз по стокам и желобам, словно струи дождя. Половина Аурелии пылала в огне, защитники почернели, были окровавлены и с трудом держались на ногах от усталости.

Больше мы не вынесем подобной битвы и не сможем отразить атаку.

Мы сбились в кучу, гадая, много ли времени потребуется врагу для подготовки нового тарана. Женщины и старики поднялись по городской лестнице, чтобы принести нам мешки с вином и водой. Мы пили и, прищурившись, глядели на солнце, как будто застывшее на небе. Потом кто то громко сообщил о сверкнувших за деревьями на юге мечах, и мы услышали, как затрубили римские рога. Аэций!

Глава 25 

АРМИИ СОБИРАЮТСЯ НА ПОЛЕ БОЯ 

Гунны растаяли, словно снег. Только что мы думали, будто Аурелия задушена врагами, а через несколько часов их мёртвая хватка уже вспоминалась как ночной кошмар или жуткая иллюзия. Орудия для осады города исчезли, новый таран так и не был изготовлен, а походные костры погасли, и от них остался лишь вьющийся к небу дым. Варвары оседлали своих коней и помчались на северо восток, прочь от наступавших римских и вестготских войск, которые приближались к городу с противоположной стороны. Мы глядели на наших удалявшихся мучителей и почти не верили своим глазам.

Да, наш епископ обещал аланам победу, а родному городу – освобождение от захватчиков, но кто, откровенно говоря, был в этом столь же твёрдо убеждён? Однако его обещание сбылось, и с юго запада на помощь нам пришёл Аэций с мощными, тяжело ступавшими легионами, готской кавалерией, старыми ветеранами и необстрелянными зелёными юнцами. Я со слезами на глазах следил за их приближением, а Зерко весело подпрыгивал и распевал какую то бессмысленную песенку.