Темная квадратная фигура что-то пробормотала в ответ, затем послышался скрип плохо смазанных петель.

Вода озера Кристалмир внезапно закипела, из нее высунулись какие-то щупальца, которые вцепились в Тассельхофа, и кендер моментально открыл глаза.

— Рейстлин! — взмолился он. — Не оставляй меня здесь! Помоги!

Но дверь уже с грохотом захлопнулась, и к постели Тассельхофа медленными, шаркающими шагами приблизилась темная фигура. Вглядевшись в нее, кендер узнал гнома и улыбнулся.

— Флинт? — пробормотал он пересохшими, потрескавшимися губами. — Нет — Арак!

Кендер хотел бежать, но мокрые, горячие щупальца не пускали его, цепляясь за ноги и стаскивая с берега обратно в глубину.

— Рейстлин! — не своим голосом взвизгнул кендер, пытаясь отодвинуться, но его ноги отказывались ему повиноваться. Что-то схватило его за талию. Тас посмотрел и обмер: толстое, покрытое зеленой чешуей и мерзкой горячей слизью щупальце крепко обхватило его тело. Кендер отчаянно забился под одеялом.

— Заткнись, ты, недомерок! Пей! — Новые щупальца вцепившись в хохолок волос на макушке и поднесли к самым губам глубокую чашку. — Пей, или я вырву тебе волосы с корнем!

Давясь и отплевываясь, кидая по сторонам дикие взгляды, Тассельхоф выпил снадобье. Жидкость в чашке была горькой, как ивовая кора, но прохладной и успокаивающей. А ему так хотелось пить! Всхлипнув, кендер вырвал чашку из рук гнома и одним глотком осушил ее до дна. Затем он опустился на подушку.

В считанные мгновения жаркие, скользкие щупальца выпустили его руки и ноги, и прохладные, чистые воды Кристалмира сомкнулись над его головой.

***

Крисания проснулась оттого, что ей показалось, будто кто-то зовет ее по имени. Никаких звуков она, похоже, не слышала, однако ощущение было столь реальным, что она тут же открыла глаза и села на кровати, еще до конца не осознав, что же такое ее разбудило. Может быть, это был сон? Но нет, ощущение чьего-то присутствия нарастало и становилось все сильнее.

В ее комнате кто-то был!

Крисания натянула одеяло до самого подбородка и быстро огляделась. Свет Солинари, проникавший в комнату сквозь окно, почти не освещал огромной спальни, и жрица ничего не могла рассмотреть в темноте. Зато она слышала движение!

Крисания открыла было рот, чтобы позвать стражу, и… И почувствовала, как чья-то ладонь зажала ей рот. Из ночной темноты возник Рейстлин, сидевший на краю ее постели.

— Прости, что напугал тебя, Посвященная, — сказал он негромким шепотом. — Но мне нужна твоя помощь, а я не хотел бы привлекать внимания стражников.

Он медленно убрал руку.

— Я не испугалась, — запротестовала Крисания. Маг улыбнулся, и жрица вспыхнула.

Маг был так близко от нее, что почувствовал дрожь молодого тела и улыбнулся вновь.

— Ты появился… так неожиданно, — пояснила Крисания. — Только и всего. Я спала, а ты явился как продолжение моего сна.

— Иными словами, — проговорил маг, — мы слишком приблизились к богам.

Врата здесь, и они не дают нам спокойно спать.

«Близость богов и Врат здесь ни при чем, — подумала Крисания и судорожно вздохнула. — Не она заставляет меня дрожать».

Она снова прислушалась к своим ощущениям, вдохнув пьянящий аромат, исходивший от черного плаща Рейстлина и почувствовав сверхъестественный жар его тела, и отодвинулась от него почти сердито, не желая потакать стремлениям и подавленным желаниям своего тела.